Он заглядывает мне за спину.
– Да, оба для меня.
Я пальчиками отбиваю ритм по стойке, пока он наливает.
– Держи. – Он защелкивает крышку на каждом стаканчике и берет мой студенческий билет.
Я благодарю и оглядываю помещение. Обычно я сижу у стены возле запасного выхода, но раз тут сегодня так пустынно, то решаю усесться в центре и закидываю ноги на соседний стул. Первый большой глоток кофе такой крепкий и горький, что меня бросает в дрожь, но я знаю, что к четвертому глотку станет легче. «Прямо как с шотами!» – думаю я.
Я проверяю телефон. Спустя два дня от Джеймса все еще ни одного сообщения. Я, конечно, и не жду, но так тяжело не надеяться. «Ага, – думаю я, – ну вот опять. Надежды». Может, однажды ночью он пьяный позвонит мне после студенческой вечеринки и засыплет вопросами обо всем, что не так с нашими безнадежно испорченными отношениями. Внезапно я почувствовала себя идиоткой. Ну разве не глупо на такое надеяться? Чего мне действительно хочется, так это встретиться с ним, трезво решить все невысказанные проблемы и стать близкими друзьями. Какими и должны быть. Я мысленно скривилась. «Можно подумать, такое возможно». Наверное, хорошо, что он поступил в колледж в Колорадо, подальше от меня, чтобы я не могла в любое время запросто явиться к нему в общежитие.
Я закрываю глаза и делаю глубокий вдох. «Просто переживи этот день, Блайт. Ты можешь это сделать, черт подери». Лучше бы я не просыпалась в такую рань, тем самым сделав этот день длиннее необходимого. Но я не в постели, не в комнате, у меня кофе и даже наушники, так что можно послушать Национальное Общественное Радио. Я редко слушаю музыку. Теперь. Раньше, когда все было хорошо, я могла часами листать радиостанции, скачивать композиции и танцевать по комнате. Кататься на «Хонде» родителей и растворяться в музыке. Музыке, которая задевала струны моей души. Раньше я любила фантазировать о будущем.
Я открываю сайт «радио НПР» и прокручиваю истории, пока не останавливаюсь на довольно отвратительном отрывке про бывшего вегана, который учится разделывать мясо. Когда ближе к концу истории я узнаю, что любимое мясо у бывшего вегетарианца – это свиные ноги (вот они, мечты куриных крылышек!), кто-то плюхается на стул передо мной.
– Эй! Ты взяла мне кофе! Очень предусмотрительно.
Вздрогнув, я поднимаю глаза. Передо мной стоит неопрятного вида парень в рваной футболке и джинсах. Он снимает ковбойскую шляпу, являя черные волосы, которые торчат во все стороны – хотя, должна признаться, весьма очаровательно. Щетина на его подбородке как минимум трехдневной давности. А глаза, хоть и покрасневшие, но пронзительного голубого цвета. Он большой мальчик. Не толстый, но крупный. Судя по шлейфу, думаю, он хорошо накачался пивом. Но больше всего в глаза бросается широкая улыбка во весь рот. Ну и еще то, что он самовольно хватает мой второй стаканчик кофе.
И делает глоток.
– Знаешь, а это действительно неплохой кофе. Конечно, конечно, все любят возникать и жаловаться, мол, кампусный кофе – жуткий отстой, но это только предлог, чтобы мамы и папы спонсировали постоянные поездки в дорогущую кофейню в конце улицы. Как она называется? «Бобы-Бобы», верно? Какое тупое название. А вот название моей театральной постановки звучит не так тупо: «Бобы-бобы: Музыкальные». Раз уж ты щедро угостила меня кофе, я должен отблагодарить тебя и предоставить места в первом ряду. И за кулисами! Подожди, ты еще познакомишься с парнем, который играет Дьявольскую Мясорубку Номер Три. Во время представления он напугает тебя до усрачки, но в глубине души он хороший человек. – Парень замолкает, чтобы сделать большой глоток из стаканчика, а потом грохает кулаком по столу и ухмыляется: – Улетно, да? Прямо как я люблю.
Я моргаю и жду, когда закончится этот театр одного актера. Он наклоняет голову набок и продолжает смотреть на меня, пока я пытаюсь решить, что делать дальше.
Он наклоняется.
– Перебор?
«Да, ты немного странный». Но я молчу.
Он протягивает руку.
– Я Сабин.
– Блайт. – Я пожимаю ладонь. Как бы мне ни было неловко от физического контакта, я чувствую себя удивительно непринужденно, когда его большая рука обхватывает мою. Прикосновение каким-то образом успокаивает.
– Блайт, для меня большая честь познакомиться с тобой. – Он похлопывает второй ладонью по моей, а я все еще не отстраняюсь. – А теперь расскажи, почему так рано не спишь?
– Просто… Не знаю. – Я морщу лоб. «Кто этот парень?» – Не спится. А ты почему не спишь?
– Подловила! В моем случае вопрос должен звучать: «Почему я так долго не ложусь?»