- Тебе было ведено рожать для Атридесов только дочерей!
- Это так много для него значило! - взмолилась Джессика.
- И ты со своей гордыней произвела на свет Квизатца Хедераха!
Джессика подняла голову.
- Я знала, что это необходимо.
- Ты думала только о том, что твой герцог желает сына! - проворчала старуха. - А интересы герцога в расчет не принимались. Твоя дочь могла бы стать невестой наследника Харконненов. Ты безнадежно усложнила дело, поставив под угрозу развитие всей генетической линии нашего рода.
- Но ведь и вы не безгрешны! - с вызовом бросила Джессика в лицо старухе, храбро выдержав ее взгляд. И та вдруг смущенно пробормотала в ответ:
- Что сделано, то сделано!
- Я поклялась никогда не менять свои решения, - подтвердила Джессика.
- Как это благородно! - рявкнула старуха. - Никаких сожалений. Посмотрю, какую ты будешь предлагать цену за свою жизнь и жизнь своего сына, когда каждый захочет убить вас... Как ты будешь молить о пощаде...
Джессика побледнела.
- Неужели нет выбора?
- Выбора? И это спрашивает ученица Бене Гессерит?
- Я спрашиваю лишь о том, что видите в будущем вы, с вашими большими возможностями?..
- Я вижу в будущем то, что видела и раньше. Ты хорошо знаешь состояние наших дел. Стремление смешивать кровь безо всякого плана было свойственно нам, Джессика. Империя, компания СНОАМ, Великие дома - это всего лишь частицы, выброшенные на поверхность бешеного потока.
- СНОАМ, - прошептала Джессика. - Я думаю, что она уже решила, как поделить захваченное у Атридесов.
- Что СНОАМ, когда даже погода в наше время изменчива, как флюгер, сказала старуха. - Император и его друзья требуют шестьдесят пять процентов от директорских прав компании. Они тоже почуяли запах добычи. И чем она крупнее, тем больше вожделение. Это неизбежная страница истории, девочка.
- Что мне сейчас позарез нужно, - сказала Джессика, - так это взгляд в историю.
- Не надо шутить! Ты не хуже меня знаешь, какие силы нас окружают.
Джессика с горечью проговорила:
- А мы как щепки в потоке!
- Помолчать бы тебе, девочка! На эту дорогу ты вступила сама, и я знаю, что тебя ожидает.
- "Я - Бене Гессерит. Я существую только для того, чтобы наблюдать", - процитировала Джессика.
- Правильно! - сказала старуха. - И все, на что мы теперь можем надеяться, - это спасти главное: основу для продолжения рода.
Джессика закрыла глаза, чувствуя, как слезы жгут ей веки. Наконец она произнесла:
- Я заплачу за свои ошибки.
- А твой сын тоже будет платить за твои ошибки?
- Я постараюсь его защитить!
- Защитить! - фыркнула старуха. - Ты же хорошо знаешь, в чем гнездится слабость! Защищая его, ты лишишь его силы, необходимой ему, чтобы выполнить свое предназначение.
Джессика отвернулась и посмотрела в окно. Старуха поднялась, поправляя платье.
- Позови сына, мне пора уходить. - Голос старухи смягчился. Джессика, девочка, я бы хотела остаться и помочь вам, но каждый должен идти своим путем.
- Я знаю.
- Ты дорога мне, как любая из моих дочерей, но я не могу смешивать материнские чувства с долгом.
- Я понимаю...
- То, что ты сделала и почему ты это сделала, - мы знаем обе. Хочу сказать тебе в утешение, что твой сын может стать вершиной Бене Гессерит. Однако не питай слишком больших надежд - у него один шанс из тысячи.
Джессика сердитым жестом смахнула слезы со своего лица.
- Вы снова заставили меня почувствовать себя маленькой девочкой, отвечающей первый урок. Люди не должны уподобляться животным. А я была так одинока...
- Это следовало бы сделать одним из испытаний, - сказала старуха. Люди почти всегда одиноки. А теперь зови Пола, у него было время подумать. Я еще должна задать ему несколько вопросов.
Джессика кивнула и, подойдя к соседней двери, открыла ее:
- Пол, зайди к нам, пожалуйста.
Пол нехотя вошел к женщинам, в его походке сквозило упрямство. Он взглянул на мать так, как будто она была ему чужой. При виде Преподобной он насторожился и приветствовал ее как равный равную.
- Давай вернемся к вопросу о твоих снах, юноша, - сказала ему старуха.
- Чего вы от меня хотите? Не все сны стоят того, чтобы о них помнить, хотя я могу вспомнить любой.
- Как же ты определяешь разницу между ними?
- Просто... знаю.
Старуха посмотрела на Джессику, потом опять на Пола.
- Что тебе снилось прошлой ночью? Достоин ли тот сон воспоминания?
- О, да!
Пол закрыл глаза, припоминая:
- Мне снился пожар... вода... и девушка в ней... очень худенькая, с огромными глазами ярко-синего цвета. Я разговаривал с ней и рассказал ей о вас.
Пол открыл глаза.
- То, что ты рассказал той девушке, произошло сегодня?
Пол подумал, прежде чем дать ответ.
- Да. Я рассказал ей о том, что пришли вы и отметили меня клеймом странности.
- Клеймом странности! - выдохнула старуха и посмотрела на Джессику, чтобы привлечь ее внимание к Полу.
- Скажи мне правду, Пол, ты часто видишь во сне то, что потом происходит наяву?
- Да. Я часто видел во сне эту девушку.
- Ты ее знаешь?
- Нет. Но я ее встречу.
- Расскажи мне о ней.
Пол снова закрыл глаза:
- Мы - на маленьком пятачке среди скал, где можно укрыться. Несмотря на ночное время, очень жарко, и сквозь промежутки между скалами видны пески. Мы... чего-то ждем... я должен встретиться с какими-то людьми. Она боится, но пытается скрыть это от меня, а я... совсем не волнуюсь. Она говорит "Расскажи мне о воде твоего родного мира... Узул..."
Пол открыл глаза.
- Ну, не странно ли? Мой родной мир Каладан. Я никогда не слышал о такой планете - Узул.
- Было ли в этом сне еще что-нибудь? - вмешалась Джессика.
- Впрочем, может, это меня она назвала таким именем, - подумал вслух Пол. - Мне это только сейчас пришло в голову. - Он снова закрыл глаза. Она попросила рассказать ей о воде. Я взял ее за руку и сказал, что прочту ей стихи. И вот я читаю ей стихи, но многие слова ей непонятны, приходится объяснять...
Старуха посмотрела на Пола:
- Молодой человек, как Проктор школы Бене Гессерит я утверждаю, что вижу перед собой Квизатца Хедераха, который станет одним из нас. Твоя мать тоже видела такую возможность, но она смотрела глазами матери.