— Мы уже говорили с тобой на эту тему, — Иэн продолжал стоять на входе в гардеробную и вид имел непоколебимый.
Я вспомнила слова Коди “Иэна нельзя назвать доверчивым, он чувствует нутро людей” и понимала, отчего у него такой уверенный вид. Однако все же продолжила, надеясь изменить его точку зрения.
— У нас просто сейчас медовый месяц. Возможно, все изменится.
— Что именно? — его зеленые глаза блеснули недовольством.
— Я верю в твою искренность. Но, возможно, ты увлечешься кем-то другим по завершению съемок и захочешь со мной развестись, например.
Сомерсу не понравилась эта фраза, говорившая о его непостоянстве, и на его лице вновь отобразилось раздражение.
Мы всегда говорили правду друг другу, и я не исключала такого поворота. Если уж тихий спокойный интроверт Нолон менял женщин, как перчатки, и практиковал полигамию, к которой я подстраивалась, то что можно было сказать о Сомерсе — ярком экстраверте и талантливом известном актере из первого состава?
— То есть ты уже априори считаешь, что я буду тебе изменять?
— Нет. Думаю, пока мы в проекте, изменять не будешь… Но возможно, тебе понравится кто-то другой и ты захочешь развод.
Сомерс ничего не ответил, и это было правильно — любой его ответ звучал бы, как оправдание, а я завела этот разговор совсем с другой целью.
— И что это меняет в связи с договором? — недовольно спросил он.
— Ну как что? Я очень ревнивая и решу тебе отомстить, — уверенно врала я.
Послышался громкий смех, и Иэн, закинув голову, продемонстрировал красивую мужскую шею и кадык.
— Я вполне серьезно, — я была настроена решительно.
— Сама-то веришь в то, что говоришь? — он приподнял бровь.
— Я ужасно ревнивая и собственница, — и это было правдой.
— Верю, что ревнивая, и верю, что собственница, — кивнул он и добавил: — Но не мстительная.
— Ты слишком самоуверен, — я продолжала держать оборону.
— Сейчас актриса из тебя никудышная, — цокнул он языком с видом Станиславского.
— Да, есть такое, — вздохнула я, чувствуя новую волну беспокойства перед ужином с родственниками, а Иэн, так и оставшись стоять у косяка, склонил голову набок и внезапно спросил:
— Ты мне доверяешь?
Иэн задал правильный вопрос. Мне нравилось наше с Иэном взаимопонимание, партнерство не только на съемочной площадке, но и в жизни. Мне нравилась наша похожесть, которая вопреки клише не отталкивала, а, наоборот, делала нас еще ближе. Делала наш союз еще крепче. Я чувствовала ту незримую эмоциональную нить, которая сплетала нас воедино. Давала ощущение теплоты в груди. Однако, приезд его родных, реакция его мамы тоже были испытанием. И пока я не знала, пройдем ли мы его.
Я скользнула взглядом по его лицу и неуверенно кивнула.
— Все будет в порядке, — произнес он, а я, будто желая удостовериться в реальности сказанного, подошла к нему и уткнулась лбом в его грудь.
Он знал, что мне было нужно в эту секунду. Обняв меня, он прошелся горячей ладонью по моим волосам, и в области груди вновь возникло приятное чувство.
— Чему улыбаешься? — тихо поинтересовался он.
— Ты напоминаешь каньон, прогретый солнцем.
На это он ничего не ответил и сменил тему:
— Надевай первые попавшиеся джинсы и пошли вниз.
— Как джинсы? — нахмурилась я. — Надо что-то понаряднее, наверное.
— Не надо, — и он, подхватив с полки брюки, лежавшие на верху аккуратной стопки, протянул их мне.
Уже перед террасой, где обосновались родители Иэна тоже в повседневной одежде, он взял меня за руку, и я, чувствуя его горячую ладонь, немного успокоилась.
Пока мы, рассевшись вокруг стола, пели дифирамбы нашему повару Лоренсо и говорили о погоде и природе, я улыбалась, но понимала, что испытание впереди. И не ошиблась.
Иэн наливал мне шампанское, чтобы выпить за нашу свадьбу, а миссис Сомерс бросила на мой бокал внимательный взгляд и в нем чувствовалось облегчение. Видимо, она тоже предполагала беременность.
Едва мы закончили с закусками под расспросы о России и моем прошлом и приступили к стейкам, Элеонор пошла в наступление.
— Так вы будете организовывать нормальную свадьбу? — спросила она, и я не могла не отметить ударения на слове “нормальный”.
— Нет, мам. У нас уже была свадьба и вторую мы не планируем, — уверенно произнес Иэн, и ей понравился его ответ. Видимо, она решила, что свадьба в Вегасе — это несерьезно, как и наш брак.
— Откровенно говоря, когда мы с Джорджем услышали о свадьбе, то решили, что ее причиной послужила беременность.