— Ну вот. Стоило один раз твитнуть против мнения своего парня, и теперь мне этого никогда не забудут, — усмехнулась она. — Хотя я не раз писала в твиттере о неизбежности восстания машин.
— Ты знаешь, некоторые темы для меня принципиальны, и такой сомнительный пиар мне не нужен. Ты подняла волну хейта и перебила новость о новом продукте, — произнес он, и Хизер, пусть и нехотя, но согласилась.
— Я извинилась у тебя на странице и убрала свой вчерашний твит, — произнесла она.
— За что я тебе благодарен, — улыбнулся он и спросил у Нолона: — А ты планируешь выходить в соцсети?
— Мнение общественности мне известно, — равнодушно ответил он, и мне понравилось его отношение к соцсетям. Во-первых, хейтеры загадили бы всю страницу, перебивая основную мысль деятельности Нолона, иногда вступающую в конфликт с правилами социума. А во-вторых, пиар за счет склок и грязи был недостойным и сомнительным. Нолон действовал на более высоком уровне, чем соцсети.
А тем временем мероприятие набирало обороты. Началось световое шоу, а моя дюна неслась за Нолоном, устремляясь вглубь толпы и подсвечивая все вокруг ярким золотисто-желтым светом.
Мы только попрощались с ребятами из компании “Близзард”- производителя игр, с которыми, как оказалось, в свое время сотрудничал Нолон, и они были заинтересованы в том, чтобы вложиться в его VR-разработки.
А к нам уже приближался Берг — владелец одной из соцсетей, на которого была обижена Кира.
— Слышал, тебя можно поздравить с запуском компании, — произнес он, представив мне свою жену.
— Верно слышал, — улыбнулся Нолон.
— Понимаю, что в пиаре ты не нуждаешься, но если выходишь из тени, будешь запускать презентацию? — поинтересовался Берг, и я в очередной раз отметила, что Нолон был известен в своих кругах, но предпочитал держаться в тени. Собственно, я его и называла в свое время Тенью.
— Да. Планирую. Но не для рекламы, а чтобы сориентировать народ. Пришлю тебе приглашение, — ответил он, и Берг внезапно спросил:
— Ты будешь создавать ИИ под соц. сети? Я бы купил разрабртку.
— Патенты я не продаю, — ответил Нолон, а я вновь задумалась.
Весь кремниевый бомонд не сомневался в способностях Нолона. Создавалось впечатление, что долгое время Нолон работал на свое имя, а теперь имя Нолона Андерсона и его деятельность работали на него. И это при том, что о многих его изобретениях даже не знали.
— Понимаю, что задам глупый вопрос. Разве соцсети нужен искусственный интеллект? — спросила я, как только мы отошли от Бергов.
— Конечно, — улыбнулся Нолон. — Для отбора крупиц ценной информации из гор словесного мусора.
— Я уже услышала и про искусственный интеллект, и про виртуальную реальность, и микрочипирование. Уже не говоря о робототехнике, как таковой. Такое впечатление, что ты запустил свои аксоны во все отрасли и теперь, когда они разрослись и стали крепкими, создаешь свою сеть.
Нолон внимательно посмотрел на меня и ничего не ответил, но мне показалось, что я попала точно в цель.
— Интересно, по скольким направлениям ты работаешь… — продолжила я, бросая взгляд в толпу.
— По многим, — улыбнулся он и, внимательно посмотрев на меня, протянул бокал с водой. — Как ты?
— Я в норме, — улыбнулась я. Бокал воды означал передышку.
Мне нравились наши короткие паузы. Они напоминали оазис в пустыне. Когда мы, утомленные разговорами, за которыми стояла работа, оставались наедине. В такие минуты я смотрела в голубые глаза Нолона, и все вокруг менялось. Исчезали люди, шум, суета вокруг нас, и были только мы.
— Тогда продолжим, — тихо произнес он, и меня вновь закружило ярко-золотистым пятном, оставлявшим шлейф среди гостей. Следуя за Нолоном, я отмечала его работоспособность и выносливость и старалась не отставать. Старалась соответствовать. Пока Андерсон говорил о делах с нужными людьми, я общалась с их подругами, жёнами, партнёрами.
— Нолон, и ты здесь, — нас зацепил мужчина, которого Нолон представил, как мистера Фонтена, работавшего в знаменитой компании “Adobe”, занимающейся разработкой программ для работы с графикой.
— Пришлось, — усмехнулся он, а мистер Фонтен добавил:
— Интересно, ты разгадал наше семафорное послание?
— Семафорное послание? — поинтересовалась я, и Нолон начал пояснять:
— Одна из башен “Adobe” примечательна тем, что в ней есть инсталляция, состоящая из четырех вращающихся огней. Огни вращаются каждые 7,2 секунды в соответствии с кодом, в котором зашифрован текст.
— Как интересно, — удивилась я, а Нолон продолжил: