– А мой народ предал меня! – взревела старуха. – Моя семья предала меня! Мой отец, мать, мои братья! Ты знаешь, что это такое, царевна, скажи-ка, как с этим жить?
Лита молчала, смотрела исподлобья. Джалар сжала бубен. У нее был только он. Но он поднимет реку. У Литы был только лук, но много ли в колчане стрел?
– Я не знаю, – просто и спокойно сказала Лита, и Джалар поняла, что сейчас – сила только в словах. – Я не знаю, Анилу. Ты могла бы стать пряхой Альтиды, держать ее своей силой, любить ее…
– Я прокляла ее. Я никогда не вернусь. И ты не вернешься тоже. Альтида не заслужила пряхи.
Она подняла руку, и чужаки вскинули ружья. Джалар прикрыла глаза, она звала свою внутреннюю реку, тягучую и глубокую. Но река молчала. Она спряталась, ушла глубоко под землю, она не хотела воевать. И вдруг Уна сжала руку Джалар. Так иногда сжимала ее Сату. Не сильно, но этого хватило. Река пробудилась, готовая выплеснуться и снести все на своем пути. Джалар почувствовала какое-то движение и увидела, что к ним идет Тайрин, а вместе с ней – Мия и та самая девушка, которую принес на спине водный гигант. Они втроем встали рядом с ней, и хотя Джалар чувствовала, что Мия еще слаба, но она здесь, она замкнула их круг.
«Нас шестеро. У каждой из нас своя сила», – пыталась успокоить себя Джалар, не замечая, что вцепилась в руку Мии.
– Зачем ты пришла сюда? – закричала вдруг остриженная девушка, повелительница огромной рыбы. – Ищешь, кого бы еще отдать на съеденье своему Семипряху?
И тогда старуха засмеялась. Она смеялась и смеялась, весело и беззаботно, как маленькая девочка, которой сделали прекрасный подарок. А потом сказала:
– Вот мы и вместе, все семеро. Какая удача!
Эпилог
А какие тебе нужны ответы? Что ты не за доблесть избран? Нет, не за доблесть. Ни силы нет в тебе, ни мудрости. Однако же ты избран, а значит, придется тебе стать сильным, мудрым и доблестным.
Алехин шел сквозь холмы. Серая пыль, серые заросли полыни, серое небо. Серый цвет прекрасен. Благородство и сдержанность. Достаточность и вместе с тем – полное принятие любого, кто окажется рядом. «Какая чушь лезет в голову! – подумал он. – Похоже, я очень боюсь». Алехин сцепил зубы, мотнул головой. Нельзя всю жизнь бояться. Хотеть и бояться сделать этот шаг – побывать в холмах. Он вспомнил, как Саша Сидорова спросила у него на одном из семинаров, бывал ли он в холмах. И ему стало неловко, что нет, не бывал. Хотя чего тут стыдиться? И так ли нужны ему эти холмы, если он носит в своем сердце Край?
– Значит, ты все-таки решился?
Алехин резко обернулся на голос. Арс стоял перед ним. Хотелось сказать себе: он совсем не изменился. Но это была неправда, это не могло быть правдой, даже если внешне друг остался абсолютно прежним. Хоть бы поседел, что ли… Алехин провел ладонью по своим волосам, вздохнул. Арс улыбнулся и протянул ему руку.
Они развели костер, и Арс заварил травяной чай. Алехин смотрел на него сквозь жар огня и думал, что у него не было друга ближе, а теперь он так далеко и между ними не просто дым, а то неведомое знание, что хранит Арс и не может передать никому, кроме того, кто придет ему на смену через много-много-много бесконечных лет. Алехин хотел о многом спросить, но помимо воли у него вырвалось:
– Как ты?
Арс усмехнулся. Долго молчал, вороша сухие полынные ветки в костре. Удивительно, что они горели долго и жарко, будто были сосновыми дровами из Края.
– Странно, что ты спросил, – ответил наконец Арс. – Ты ведь не за этим пришел, Сережа.
– Не за этим, – эхом откликнулся Алехин.
А зачем? Он и сам не знал. Когда дверь в Край не открылась снова, снова, снова и снова, он вдруг почувствовал такую тоску и такой страх, что даже не мог говорить, хотя Яна спрашивала о чем-то, а Маат нежно покусывала за щиколотку. И тогда он подумал: «Я хочу увидеть Арса. Я так хочу увидеть Арса!» Он собирался с духом несколько дней. Он знал, что холмы могут выбрать его новым Хранителем. И он не хотел им быть. Никогда не хотел. Но, как и у всех, какая-то крохотная частичка его сознания заранее обижалась, что холмы не выберут, эта частичка не боялась, а ждала и хотела стать Хранителем. И он опасался, что холмы услышат именно ее. Но вот он здесь, сидит у костра с Арсом, будто им снова семнадцать и они в экспедиции. Холмы молчали, холмам он был не нужен. Хвала семи пряхам!
– Так что там с пряхами?
– Еще одна появилась на Альтиде. Настина дочь.