Его тело уже и так начало незаметно меняться. За последние восемнадцать месяцев он вырос на пятнадцать сантиметров. Его ноги, всегда непропорционально длинные по отношению к торсу, стали еще длиннее, а ступни вытянулись на два с половиной размера. Но весь он был какой-то мягкий, медлительный. Требовалось немалое воображение, чтобы представить, что он когда-нибудь изменится.
На первой же тренировке его погнали наматывать круги по школьному стадиону в бешеном, как ему казалось, темпе. Боб радостно скакал вокруг. Через десять минут Джастин начал выдыхаться. Тридцать минут спустя он свалился на обочине дорожки, с трудом переводя дыхание: дрожащие ноги свело судорогой, легкие горят, горло пересохло, живот ходит вверх-вниз. Боб лизнул его лицо, а потом изящно опустился рядом, чтобы вздремнуть.
— Слабак! — прошипел кто-то из команды.
Один за другим они пробегали мимо по серой спортивной дорожке, и каждый пытался отличиться самым уморительным оскорблением:
— Привет, бабуля!
— Кис-кис-кис.
— Придурок.
— Вставай, Психейс!
Последнее крикнул Тренер.
Джастин едва слышал оскорбления. Его больше волновало, как восстановить приток кислорода к мозгу.
Питер ничего не сказал, когда пронесся мимо, но его молчание было исполнено сочувствия.
Семерых из пятнадцати мальчиков в команде Джастина отобрали потому, что они смогли убежать от местных полицейских. Еще пятерых принудили к участию шантажом, поскольку с их академической успеваемостью приходилось искать другие оправдания, чтобы оставить их в школе. Когда Тренер ненадолго отлучался, большинство из них пользовались моментом, чтобы затянуться сигареткой прямо у дорожки.
Джастин не курил, и вместо этого продолжал бегать, обнаружив со временем, что в предсказании Тренера была доля правды. С каждым днем он бежал все лучше и лучше. Прогресс шел медленно, но верно. Вскоре у него четче обозначились крепкие граненые мышцы на ногах и нижняя челюсть. Он стал выглядеть по-другому — стройнее, подвижнее, — и, самое главное, оказалось, что он может бежать почти без остановки. Бывали моменты, когда его грудь сдавливало от напряжения и нехватки кислорода, мускулы начинали молить об остановке, но боли требовалось все больше времени, чтобы подступить, и она беспокоила его все меньше, становилась все привычнее. Он мог не сбавлять темп все дольше, а если удавалось бежать наравне с Питером, он ликовал.
Ему помогал пес, с легкостью и изяществом грациозно скакавший рядом. Когда Джастин падал духом, он сосредотачивался на Бобе, на его легкой поступи, на его благородном облике.
Джастин бежал и думал: «Я борзая, мне нет равных среди собак. Я несусь сквозь пространство и время со скоростью мысли. Неизвестное — вот моя добыча, и я придавливаю ее к земле одним грациозным прыжком».
Он явственно ощущал, как его лапы отбивают двойной ритм по дорожке, как его узкая морда рассекает воздух, и не слышно ни звука, только стук его огромного благородного сердца. Он бежал бесшумно. Он прыткий пес, он гончая в безжалостной погоне за зайцем, тугой лук, звенящая стрела. Много минут подряд он был грациозен и полон радости.
Оскорбления сыпались на него все реже, по крайней мере от Тренера.
— Как я пробежал? — Джастин задыхался, ноги у него дрожали, все тело было покрыто потом.
— Господи, — пробормотал Тренер, уставившись на секундомер. — Десять тысяч метров меньше чем за тридцать восемь минут.
Джастина распирало от гордости. Еще пару недель назад он едва тащился по дорожке.
У него появилась надежда.
Возможно, ему удастся убежать от чего угодно.
13
Джастин свистнул: «Пошли, Боб! Гулять!»
Боб развернулся и прыгнул на хозяина, чуть не сбив его с ног. Большой пес, почти метр в холке. Джастин почесал его за ухом. Хороший мальчик.
Краем глаза он видел, как мать украдкой за ним подсматривает. «В чем дело, — подумал он с ехидством. — Никогда не видела воображаемых собак?»
Она была чем-то обеспокоена; наверное, волновалась, что присутствие такого огромного зверя опасно для его младшего брата, хотя Чарли не выглядел испуганным. В любом случае имеет же он право выбрать себе животное по вкусу. Если подумать, почему мать и отец сами не обеспечили его домашним животным? Кто знает, может, будь у него настоящая собака, его бы не так мучили страхи.
А может, и точно так же.
Джастин хотел снова увидеть Агнес, но нерешительность перевешивала это желание. Он ведь еще мальчишка, у него нет ни опыта, ни обходительности. Он не гений и не секс-гигант. Пес у него, конечно, красивый, но его не существует. Короче, ничего особенного он собой не представляет.