– Вы несколько раз споткнулись, когда готовили.
Изабель решила, что незачем радоваться его вниманию. Если сердце забилось сильнее, если слегка кружится голова, лучше считать, что она надышалась дыма от костра.
– Здесь много камней. Все спотыкаются.
– Вам нужно отдохнуть. Пусть Вилл и Пит уберут посуду.
– Я сделаю это сама.
Он сел рядом, жуя одну за другой большие порции бобов и бекона. Очевидно, его не волновало, что бобы разварились, а бекон по-прежнему жесткий.
– Мальчики еще недостаточно мускулисты. Но за месяц в седле должны набрать силы, – по-видимому, его больше не волнует ее нога. Изабель рада, что у мальчиков дела лучше, чем ожидалось, но сейчас не хочет говорить о них. Она устала, нога болит, она едва в состоянии есть то, что сама приготовила, ей недоело всегда думать о ком-то другом.
Но выбора нет. Они с Джейком рядом только из-за мальчиков. Не будь их, она никогда бы не вернулась на его ранчо. И, конечно, не согласилась бы ехать в Нью-Мексико.
– Буду очень рада, если вы научите их всему, чему можно, до того, как мы доберемся до Санта-Фе, – Изабель старалась не поддаваться раздражению из-за того, что Джейк не интересуется ею. – Может быть, это поможет им найти работу.
– Что вы будете делать с младшими? Они не могут быть загонщиками.
– Не знаю.
– Но вы не можете вернуть их в Остин. Брет чуть постарше, но Вилл и Пит слишком малы, чтобы…
– Нет.
– Вы не можете заботиться о них сами.
– Что-нибудь придумаю.
Изабель хотела, чтобы Джейк ушел. Она не хочет даже пытаться думать о том, как сделать счастливым кого-то, когда сама несчастлива. Нужно побыть одной, самой посочувствовать себе, если больше некому. Это ненадолго. Нога перестанет болеть через день-другой.
Но дело не в ноге. Она чувствовала себя подавленной и нелюбимой. Это случалось нечасто, но иногда одиночество побеждало. В большинстве случаев удавалось убедить себя, что это неважно, но не сегодня. Если завтра с ней что-нибудь случится, не будет никого, кто вспомнил бы о ней дольше, чем на пять минут, и с этим трудно смириться.
– Почему бы вам сегодня не лечь в хижине?
– Что? – Изабель потеряла нить разговора.
– Спите в хижине. Вам будет удобнее, чем в фургоне.
– Со мной все в порядке.
– Вы можете подвернуть ногу, забираясь в него и вылезая.
– Вы боитесь, что я не смогу приготовить завтрак?
– Я боюсь, что вы еще раз растянете ногу. Мне придется вас оставить, но один я не справлюсь со всеми этими парнями.
Ну и ну, он все-таки беспокоится, по-своему, конечно.
– И вообще, вам неудобно спать вне дома. Такая женщина, как вы, заслуживает дом с деревянным полом и занавесками на окнах.
Изабель не поняла – это комплимент или просто сочувствие.
– Вы хотите сказать, мне нечего делать в этом путешествии?
– Нет, я не хочу, чтобы вы еще больше заболели.
Джейк явно выглядел расстроенным. Изабель почувствовала себя лучше.
– Благодарю вас и с удовольствием принимаю предложение.
У него был такой огорошенный вид, что девушка чуть не рассмеялась. Она поднялась. Ей стало гораздо лучше. Ничего страшного, нужно просто хорошенько выспаться.
Джейку не хотелось возвращаться обратно в лагерь. Он знал, что не должен оставлять стадо на всю ночь без охраны, но чувствовал себя не в своей тарелке, покидая Изабель практически без защиты, кроме банды невооруженных мальчишек. Он мог бы оставить ружье, но не знал, кто из мальчиков лучший стрелок, кому можно доверять, кому не придет в голову сбежать, получив лошадь и оружие.
Изабель и ее сироты дали ему шанс спасти ранчо, но очень осложнили жизнь. Это хуже, чем армия. Там, по крайней мере, давали еду, оружие и показывали врага, с которым сражаться. Здесь от него ждали, что он обеспечит все сам.
Ну ладно, завтра он постарается послать кого-то из парней спать в лагерь. А до этого стаду придется самому позаботиться о себе.
Изабель обрадовалась, проснувшись сама до рассвета. Сегодня Джейку не понадобится ее будить. Она быстро оделась и вышла поднять Брета. Трава была мокрой и тяжелой от росы. Когда девушка управилась с завтраком, туфли промокли насквозь. Ей и в самом деле нужны ботинки.
Мальчики спали крепким сном. Изабель с облегчением отметила, что они спят, закрыв головы одеялами. Кажется, это заслуга Джейка.
Осталось только приготовить кофе. В конце концов, Изабель оставила гущу трехдневной давности. Невозможно вообразить, что кто-то захочет пить такую бурду, но Джейк может наслаждаться, если, конечно, не ждет, что она станет делать то же самое.
Как только кофе нагрелся, Изабель взяла котел и ударила по нему самой большой металлической ложкой. Звук получился достаточно громким.
– Завтрак будет готов через пять минут. У вас как раз есть время надеть ботинки и умыться.
– Кому нужно чистое лицо, чтобы есть? – спросил сонный голос.
Изабель поразилась, обнаружив, что это сказал Джейк.
Глава 11
– Что вы здесь делаете? – не успели вылететь эти слова, как Изабель рассердилась на себя за надежду, пусть и мимолетную, что это имеет какое-то отношение к ней.
– Я слишком устал, чтобы седлать лошадь и ехать обратно.
– А ваши коровы?
Если она не хочет, чтобы Джейк признался, что остался из-за чего-то, никак не связанного с ней, зачем спрашивает?
– Они годами обходились сами по себе. Надеюсь, могут сделать это еще одну ночь. Это не кофе пахнет?
– Он будет готов, когда вы умоетесь. Мальчики ждали, как поступит Джейк. Изабель была уверена – если он откажется, они сделают то же.
– Пошли, – сказал им Джейк. – Немного речной воды поможет проснуться. Если влезете на лошадок полусонные, весь день придется вынимать колючки из задницы.
Изабель смотрела, как они спускаются к ручью, мужчина впереди шести мальчиков.
– Вилл вьется вокруг него, как щенок, – презрительно произнес Брет.
Изабель не понимала, почему Вилл так прилип к Джейку, но была довольна, что у малыша появился мужчина, на которого можно смотреть снизу вверх.
Едва мальчики вернулись, со стороны кораля прибежал Люк.
– Бак исчез и взял двух лошадей.
– С ним что-то случилось, – предположила Изабель.
– Ничего не случилось, – Джейк разозлился. – Он просто украл двух лошадей и сбежал.
– Бак не украл бы, – Изабель расстроилась, что Джейк может так думать.
– Почему нет? Потому что вы позаботились о его ранах? Все, с кем он имел дело, дурно обращались с ним. Возможно, он ненавидит всех взрослых. У меня одна надежда, что он двинулся на Запад, не хочу во время пути наткнуться на его скальпированные останки.
Изабель не понимала, как Джейк может говорить о возможной смерти Бака с таким жестоким безразличием.
– Вы должны догнать его. Он еще слаб. Джейк взглянул на девушку, как родители смотрят на ребенка, только что сказавшего глупость.
– Он может быть уже в пятидесяти милях отсюда. Понадобится день, чтобы поймать его, даже если я решу это сделать.
– Но вы не можете отнестись к этому безразлично.
– У меня нет выбора. Я не знаю, где он. А если бы и знал, не могу тратить время на его поиски.
– Вы должны что-то сделать, – Изабель была не в состоянии поверить, что Джейк не бросится искать Бака немедленно.
– Я сделаю. Позавтракаю. Потом выясню, умеет ли кто-нибудь из парней держать ружье.
– Ты видел какие-нибудь следы? – спросила Изабель Люка, не желая сдаваться.
– Да, но нечеткие. Земля слишком каменистая.