* * * * *
- Что ты здесь делаешь? - повторил Джеймс.
- Где "здесь"? - самым невинным тоном уточнила она. - В этой крепости? Так это тебя надо спросить, это ты меня сюда привел...
Хеллборн вздохнул. Порой он и сам любил задавать такие "остроумные" встречные вопросы, но иногда это так раздражало...
- Здесь. В этом мире. На этой планете.
- Наблюдаю, - немедленно отозвалась Намибия. - Наблюдаю, только и всего.
- Только и всего? - усмехнулся Джеймс. - Ты знаешь, я готов тебе поверить, но не могу понять, какую пользу собирается извлечь драконская разведка из простого наблюдения...
- Не драконская, - поправила его собеседница. - Кардасианская.
- Ах, да, - кивнул альбионец, - черт бы вас побрал, любители пышных аббревиатур... КАРДАС, Сonfederate Аfrican Republics of Draсonia and Spahi - так вы теперь называетесь, верно?
- Абсолютно верно, - кивнула в ответ африканская принцесса. - Мы прошли на север до самого Карфагена и взяли его штурмом. Теперь мы - единая нация. Вся Африка, от мыса Доброй Надежды до Большого Сирта, от Зеленого мыса до Сомалийского Рога.
- А я еще спрашивал себя, зачем хорошие люди убивали друг друга... - пробормотал Хеллборн.
- Вот за это и убивали, - спокойно ответила Намибия. - Мы должны были через многое пройти, прежде чем научились понимать, что у нас - одна цель...
- Нами, ты же не на митинге, - простонал Джеймс.
- Ты помнишь полковника Ганнибала? - продолжала она. - Ты знаешь, что он говорил про бесконечную войну?
- Тебя ведь не было на том ужине, - удивился Хеллборн. - Ты не пришла, а полковник смеялся над нами, называл "красными расистами"...
- Не знаю, о каком ужине идет речь, - отмахнулась кардасианская шпионка, - но мы говорили с ним в тамбуре "Пуссикэта". Полковник рассказывал про древнего охотника, который вышел из своей пещеры и прикончил мамонта, сорвал с него шкуру и сделал себе доспехи; сломал бивни - и сделал себе новое смертоносное копье...
- Можешь не продолжать, я все это помню, - перебил ее Хеллборн. - Что было потом? Единомышленники Ганнибала обратили вас в истинную веру? Вы на самом деле сокрушили Карфаген? Убили дракона и заняли его место... черт, как-то двусмысленно получилось... кто кого убил? Дракония - Солдатскую Республику, или Республика - Драконию? И после всего ты хочешь сказать, что вы всего лишь наблюдаете за этим миром?
- Наблюдаем, потому что время не пришло, - Намибия была сама кроткость. - Другой вопрос - что ты делаешь на этой планете? Но можешь не отвечать. Это и так понятно. Спартанцы ничего не делают просто так. Тебя не прислали наблюдать. Ты прибыл, чтобы уничтожить этот мир. Потому что ты - Джеймс Хеллборн, Смерть, Разрушитель Миров.
- Моя слава бежит впереди меня, - альбионец скромно потупил взор. - Летит. На крыльях ужаса...
- Ложная скромность не порок, а смертный грех, - напомнила африканская принцесса. - Но я тебя не осуждаю. После того, что я здесь увидела, мне самой захотелось стереть этот мир с лица вселенной. Знаешь, там, в Драконии, мы иногда делали страшные вещи, которыми не гордимся, и которые хотели бы забыть. Ты там был, ты и сам это видел. Но здесь... Порой мне кажется, что эта планета воплотила в себе всю мерзость Галактики.
- Вряд ли, - хмыкнул Хеллборн, - лично я не сомневаюсь, что где-то там, за другим зеркалом, должен, просто обязан находиться мир, еще хуже этого.
- Хотелось бы верить, но не получается, - Намибия развела руками. - Скажи, тебе не противно носить юголландскую шкуру? Я ведь только что вернулась оттуда. Я провела в Юголландии целых два месяца...
"Больше, чем я".
- ...мой напарник изображал скучающего португальского аристократа, приехавшего на сафари, поохотиться на саблезубов и титанисов, а я - его служанку. Я узнала много нового и интересного. Антарктиду населяют на удивление мерзкие твари, гнусные существа с пингвиньей кровью.
- Кто? - не понял альбионец.
- Юголландцы, кто же еще! Вселенная еще не видела подобных ублюдков... - прошипела кардасианская разведчица.
- Сдается мне, - неуверенно заметил Хеллборн, - ты испытываешь легкий недостаток объективности. Не могу тебя осуждать, они ведь не считают чернокожих за полноценных представителей рода человеческого, но...
- Нет, не поэтому, - перебила его Намибия. - Они мне за все время слова дурного не сказали. Даже косых взглядов с ходу не припоминаю. Не поэтому. Аристократы, этого у них не отнимешь. Но аристократы известны традицией часто забывать о присутствии своих рабов. Кто обращает внимание на мебель...
- Да-да, я понял, не надо банальностей, - нетерпеливо перебил ее Хеллборн.
- ...и тогда он становится сами собой, и показывает свое нутро... и...
- Можешь не продолжать. Я не первый день ношу юголландскую форму... шкуру... форму. Но справедливости ради, они не единственные в этой банде, - заметил Джеймс. - Есть еще японцы, итальянцы, немцы...
- Немцы, конечно, - согласилась Намибия. - В нашей Африке я с ними почти не сталкивалась. Что ты можешь сказать о немцах? Мне действительно интересно твое мнение. Ты ведь не только специальный агент, но и историк. Чем немцы этого мира отличаются от других?
- Конечно, историк, так я и получил эту работу, - пробормотал Хеллборн. - Но этот вопрос следует задавать не историку, а психиатру. Психиатр лучше объяснит, в чем тут дело. Немцы... Немцы везде одинаковы, во всех мирах. Немцы считают себя невинной жертвой ненавистного мира, жертвой всеобщего заговора низших рас и неполноценных народов. Немцы не способны признавать свои ошибки. Мы могли игнорировать то, что происходило в Испании или Эфиопии, но в конце концов поняли из длинного списка собственных потерь - что значит смотреть в другую сторону. Люди доброй воли давно поняли, по ком звонит колокол, но только не германцы! Нет! Они по-прежнему следуют за своими богами войны, маршируют под звуки Вагнера, их глаза с восторгом устремлены на волшебный меч Зигфрида, и они знают подземные места тайных собраний, в существование которых ты можешь и не поверить. Германская мечта пробудилась к жизни, и немец в сверкающей броне спешит занять свое место под знаменами тевтонских рыцарей. Человечество ждет своего Мессию, но для немцев Мессия - это не Принц Мира. Нет. Это еще один кайзер... еще один фюрер... Немец от головы до ног - это бронированная пехота, производитель машин, у них и нервы, я думаю, другого состава. Шах! Шах и мат! Они были разбиты, оккупированы, поставлены на колени, репарации были растянуты на шестьдесят шесть лет. Они ничего не поняли и ничему не научились.
- Оккупированы, поставлены на колени, репарации... - протянула собеседница. - Здесь заключалась ошибка. Нельзя было унижать великую нацию.
- Конечно, - охотно согласился альбионец. - Поэтому на сей раз никто ошибку повторять не будет. Их не будут унижать. Их просто уничтожат. До последнего грудного младенца. Вот увидишь, так и будет. My object all sublime - I shall achieve in time - to let the punishment fit the crime. Цель высшая моя - чтоб наказанье преступленью стало равным.
- Геноцид? Но это не наш метод. Это... какое-то карфагенское решение... - неуверенно заметила Намибия.
- Вот именно! Прекрасное решение, смею тебя заверить, потому Карфаген не досаждает остальному человечеству вот уже две тысячи лет! Кстати, о Карфагене. Знаешь, где мы сейчас находимся?
- Я была уверена, что это пиратское гнездо какого-то берберийского султана, - усмехнулась принцесса. - Но теперь догадываюсь, что это не так...
- И ты на верном пути. Две тысячи лет назад на этом берегу возвышался самый западный форпост Карфагена - не вашего, солдатского, а того, настоящего, древнего. Отсюда уходили корабли на дальний запад - к Оловянным островам, и дальше, в страну Лионесс и Хай Бразил... Уже достаточно рассвело. Можешь встать и обернуться. Как тебе этот красавец?
Пораженная кардасианка отступила на шаг, рассматривая массивное бронзовое чудовище, охранявшее древние ступени.
- Господи, я где-то уже его видела, совсем недавно... Это же... это египтянский сфинкс!