Эпизод 2
- О, дорогая Екатерина, - воскликнула молодая особа в бледно-розовом платье, надув искусственно тонкие губы, с нажимом на слово «дорогая», - неужели это вы? Что вы здесь делаете?
Более глупого вопроса вместо приветствия сложно было представить! При это еще и вид у Катиной визави был преувеличенно шокированный. Будто она застала Катерина одну, в ночное время, в одном из самых грязных трактиров одесской набережной, а не в теплом полумраке лавки.
- Наверное, то же, что и вы, - ответила коротко Катя, повернувшись к тугим рулонам тканей, разложенных лесенкой, начиная от светлых и заканчивая темными, и добавила: - выбираю себе ткани к новому сезону.
Анна, дочь барона Краузерна, постаралась изобразить полнейшее понимание:
- Безусловно, вы правы. Нужно готовиться заранее.
- К чему? – удивленно переспросила Катя, на мгновение перестав даже перебирать ткани.
- Ну дорогая, уже глупо скрывать то, что знает вся Одесса. Про вашу помолвку давно говорят.
Катя не успела даже слова вставить, как на нее обрушился ушат ненависти завистливой знакомой.
- Мне кажется, что это пустая трата времени и денег. Ведь перед мужем никакими тряпками не спрятать ваш, мягко сказать, сложный характер и манеры, которые так несвойственные леди, - притворно мягко сказала дочь барона.
От столь очевидного и прямого оскорбления Катерина лишь крепче сжала зубы, подняла выше подбородок и вкрадчиво ответила:
- На вашем месте, мадмуазель Анна, я бы занялась собственным гардеробом. В Европе считается move tone к рыжим волосам розовый цвет. А уж бледно-розовый тем более неприемлем – будто полинял. Хотя лето в Одессе знойное, может, и выгорело.
- Что?! Да вы… – задохнулась от возмущения Анна Краузерн. Все в Одессе знали о её любви к моде, раз в три месяца ей доставлялись журналы прямо из Парижа, отец денег не жалел на прихоти единственной дочери… Выгорело платье! Её платье! И это говорит вот эта выскочка, которая даже запаха Франции не слышала!!! Анна не могла восстановить дыхание и закашлялась. Несколько женщин и девушка, стоящие поодаль, придвинулись ближе, боясь пропустить что-то из их разговора.
- Не стоит так расстраиваться. Оно того не стоит, - Катя, гордо подняв голову, направилась к выходу из магазина.
- Что не стоит? – наконец пришла в себя Анна. Но ответом была лишь хлопнувшая дверь.
На улице княжна Белозерская, внешне абсолютно спокойная, чуть не разрыдалась от нахлынувших эмоций. Ну почему, почему надо было встретить именно Анну Краузерн?!. Ту, которая страстно ненавидела Катю еще с ее бала у Худых.
Ведь именно тогда Екатерина Андреевна Белозерская, дочь дипломата князя Андрея Васильевича Белозерского, была впервые представлена высшему обществу Одессы. Она впервые вышла в свет, и именно в тот вечер все мужчины были ослеплены красотой, ангельськой улыбкой и живым умом «русской англичанки», как сразу назвали ее. Абсолютно все были очарованы ею и заинтригованы. Точнее, не все, а вся мужская половина зала. Но не женская. Женщины готовы были ее уничтожить. Еще бы, красивая, элегантная, утонченная, статная - глаз не оторвать. В ней сочеталась и скромность, и гордость, и великодушие. К тому же она была дочерью князя Белозерского, семья которого славилась предками, верой и правдой служивших Отечеству. Добавьте к этому почести, земли и подарки, дарованные самим государем, - и вы получите законченную картину «любви» женской половины высшего света Одессы к самой юной представительнице рода Белозерских. Так как Катя была единственным ребенком в семье, отец в свое время похлопотал, чтобы наследницей стала именно она, а титул перешел к ее первенцу независимо от того, будет это мальчик или девочка. И это последнее обстоятельство поднимало княжну Екатерину Андреевну Белозерскую на такой Олимп, что все остальные могли взирать на нее только снизу вверх. Она была юна, богата и красива. И это «трио» давало другим право на искреннюю ненависть. Так решила женская половина еще до того, как Катя впервые переступила порог зала…