что он заставил меня кончить, дало ему право быть слишком грубым и причинять мне боль.
- Большинство женщин может принять более грубое сношение после достаточного количества
прелюдии, - сказал Джейсон. - Он не пытался быть жестоким, просто думал, что проделал
достаточную предварительную подготовку, чтобы заниматься сексом тем способом, которым хотел,
и что ты тоже получаешь от этого удовольствие.
- Ну, я не получала и продолжала говорить ему, чтобы он прекратил. В конце концов, я сказала
ему, чтобы он от меня отвалил.
- Ты имела в виду, чтобы он сделал это только прошлой ночью или навсегда? – спросила я.
Она посмотрела на меня и ее глаза потемнели, как глаза человека, который начинает сердиться.
- Навсегда. Секс восхитительный, если он может контролировать себя, но он настолько большой,
что если просто начинает двигаться быстрее, то причиняет боль и это заглушает оргазм или даже
останавливает его, потому что причиняет слишком много боли.
- Мне жаль, что он причинил тебе боль, - сказала я. Что еще я могла сказать?
- Сколько времени прошло с тех пор, как ты спала с ним?
- Достаточно много, - сказала я.
- Ты не помнишь?
Я снова пожала плечами.
- Он не один из моих любимчиков. Я… Где-то недель шесть? Наши короткие встречи для секса в
настоящее время отошли для него на второй план – он встречается с кем-то. Он до сих пор пытается
встречаться с какой-то человеческой женщиной, а на свидания нужно время.
- В отличие от просто траханья, - сказала она сердито.
- Да, свидания занимают больше времени, чем просто траханье, - сказала я.
Я боролась с собой, чтобы не рассердиться или не обидеться, не добавлять больше взрывчаткик
тому, что и так обещало бытьэмоциональным минным полем.
- Я люблю спать с Жан-Клодом, он замечательный, но Ричард в постели – просто зверь.
Я так хотела закончить это разговор, но это какс крушением поезда – ты знаешь, что это может
случиться, но все равно остаешься спокойной до конца поездки.
- Я полагаю, он может им быть.
Джейсон подошел, встал рядом, коснулся моего плеча.
- Расскажи остальное, Анита.
Я посмотрела на него: «Что остальное?»
Он посмотрел на меня и я узнала этот взгляд. Было не так много людей, которые могли так на
меня посмотреть и Джейсон был в этом коротеньком списке.
- Мне нравится, что он грубый. Иногда зверь в постели это именно то, что я хочу, - сказала я.
Она вздрогнула.
- Можешь забирать его, с меня хватит.
- Мне он не нужен в качестве бойфренда, но секс время от времени между нами всегда был
потрясающим.
- Ты выглядишь такой хрупкой, кажется, что он просто должен тебя сломать.
- Внешний вид бывает обманчив, - ответила я. Джейсон сжал мое плечо.
- Тот факт, что Аните нравится грубый секс, является одной из причин, почему я собрал вас всех
этим утром.
Комментарий заставил меня посмотреть на него: «И что это значит?»
Сработал таймер чайника, и он пошел его отключить, а также деликатно избежал ответа на мой
вопрос.
Я крикнула ему вслед.
- Какое отношение мои сексуальные предпочтения имеют к чему-либо?
- Я делаю чай, - сказал он, возвратившись к нам, после того как выловил чайный пакетик из
кружки.
- Зачем ты нас собрал с утра? – спросила я подозрительно.
Ответил Натаниэль, вошедший на кухню.
- Чтобы помочь нашей полигруппе стать лучше.
Он надел пару своих любимых джинсов, которые были практическими белыми от стирки и через
них стали просвечивать бедра. Его колени сверкали время от временив дырках, пока он
босикомподходил ко мне. Волосы, длиной по лодыжку, были завязаны обычнойрезинкой и основную
их часть не было видно, только толстая красновато-коричневая коса выглядывала из-за спины, когда
он двигался.
Моя приветственная улыбка изменилась в чуть менее счастливую сторону.
- Что это означает и почему у меня ощущение, что ты и Джейсон о чем-то сговорились у меня за
спиной?
Он улыбнулся и это было по-настоящему, не так, как он улыбался в Запретном Плоде, заставляя
клиентов запихивать стодолларовые банкноты ему в трусы. Если бы у них была возможность
увидеть эту улыбку, полную любви и страсти, и просто… Натаниэля, они бы вынимали
тысячедолларовые банкноты в надежде, что он даст им все то, на что улыбка намекает.
Мне пришлось напрячься, чтобысмотреть на него сердито, но вскоре это стало невозможно - он
пересек полосу золотого солнечного света и еголавандовые глазастали почти голубыми, будто
вбирая в себя теплоту солнца. Его глаза действительно были цвета весенней сирени. Только две
вещи делали их темнее, и они становились по-настоящему фиолетовыми: гнев и страсть. Чаще это
была страсть, гнев был более редкой причиной.
Он немного изменил походку, и я вновьоценила, как приятно он двигался, насколько его грудь
была мускулистой и аппетитной. Ему пришлось перестать тягать тяжести, потому что он набрал
слишком большую мышечную массу, в следствии чего снизилась гибкость, необходимая ему как
танцору. Он учился и начинал исполнять некоторые элементы современного танца, но сейчас в его
походке проскальзывала и выступала сторонастриптизера, пока он шел ко мне, чтобы дать мне
очередной утренний поцелуй. С утра мы продвинулись гораздо дальше поцелуя, прежде чем вышли
на кухню к Джейсону.
Я сидела, и он наклонил ко мне свое красивое лицо.
- Ты знаешь, насколько сильно действуешь на меня? – прошептала я.
- Знать это – моя работа, - прошептал он в ответ и поцеловал меня.
Я поцеловала его в ответ, потому что…что еще я могла сделать? Черт, вернее что-то еще кроме
этого я хотела делать? Я провела рукой по его обнаженной талии, в то время как наши губы
встретились.
Он выпрямился, и я улыбнулась ему, с чертовски близким к глупому выражением лица - из-за
этого поцелуя и воспоминаниях о более ранних днях, предшествующих этому. Мы прожили вместе в
течение трех лет и все стало только лучше.
- Это, - сказала Зависть, - то, что я хочу. Я хочу, чтобы кто-то смотрел на меня так, как вы
смотрите друг на друга или как смотрят друг на друга Джейсон и Джей-Джей. Я хочу нежности и
любви.
- Разве не все этого хотят? – спросил Джейсон, когда он принес ее чай к столу.
- Нет. Анита сказала, что ей нравится, когда Ричард ведет себя как скотина, но у нее есть
Натаниэль, и Мика, и Жан-Клод. У нее есть и нежность, и любовь.
- У тебя есть Жан-Клод, - сказала я.
- Нет, я занимаюсь сексом с Жан-Клодом, я его любовница, но он не любит меня.
Натаниэль повернулся к ней, одна его рука оставалась в моей.
- А ты любишь его?
Я замерла, моя рука напряглась в его.
- Натаниэль!
- Нет, Анита, мы должны знать, что мы в действительности чувствуем друг к другу. Если не
будем честны, все рассыплется на части.
- Он прав, - сказал Джейсон. Он сел на другой конец стола так, чтобы мог всех нас видеть.
Я пристально посмотрела на него.
- Не смотри на меня так, - сказал он, смеясь, - Ты знаешь, что это правда.
Я попыталась продолжить неодобрительно смотреть на него, но начала улыбаться вопреки
желанию. Джейсон почти с самого начала, с момента нашей встречи так действовал на меня. Это
была одна из причин, почему мы были друзьями и почему я не убила его при нашей первой встрече;
очень рада, что не убила.
Наконец я перестала сопротивляться желанию улыбаться, но приложила все усилия, чтобы
спрятать улыбку в кофейной чашке, но так как я все еще держала Натаниэля за руки, надежность