— Вас просил зайти капитан Ильченко.
Фёдор скорчил гримасу, округлив ноздри, медленно вытащил руку из щели под стеклом и пошёл по коридору до двери капитана Ильченко.
— Разрешите? — поинтересовался Фёдор, приоткрыв дверь в кабинет и наполовину протиснувшись в образовавшуюся щель. Ильченко вздохнул, оценивающе посмотрел на участкового сверху вниз и укоризненно покачал головой.
— Дементьев! Ну войди уж полностью, раз пришёл. Значит, решил забрать сына?
Фёдор вошёл в кабинет и встал перед Ильченко, засунув руки в карманы форменных брюк.
— Мы так и не узнали причину его путешествия в наши края. Может, ты нам поведаешь? Только не говори про его больную бабушку. Ради этого не уходят из дома за тридевять земель.
— А что вы от меня хотите? Я его не видел. Заберу — поговорю!
— Кто ж тебе его отдаст просто так? Мы у него сначала спросим, согласен ли он возвращаться. Я могу такие разборки устроить, что ты его вообще больше не увидишь! Насколько мне известно, мать его умерла, бабка в больнице, а ты — личность ненадёжная. Что скажешь?
— Я его отец, к тому же, участковый, — попытался аргументировать Фёдор, раскачиваясь с пяток на носки, как будто не осознавая серьёзность ситуации.
— Ааа.… Ну, ну! — промолвил капитан, глядя исподлобья на Фёдора, и взял трубку телефона.
— Там Петька с мальчишкой, скажи, пусть ко мне зайдут, — распорядился Ильченко.
Стенька съел суп, гречневую кашу и сосиску, запил всё компотом, а теперь спал на лавочке в маленьком кабинете. Ему снилась зелёная трава, голубое небо и белая коза, которая смотрела на него своими квадратными зрачками. Стенька протягивал ей зелёное яблочко, а коза тыкала своим лбом в Стенькино плечо. «Как она достаёт до плеча, ведь она ниже меня?» — думал он во сне, а коза продолжала толкать его своим лбом, удивляя своей настойчивостью. И вдруг она заговорила человеческим голосом: «Парень, паренёк…» Стенька был рад, что коза оказалась не простой, а волшебной, но решил проверить своё предположение и тряхнул головой. Чуткий сон ненадолго отступил, перед ним появился сержант, который легонько тряс его за плечо.
— Проснись, паренёк. Пора идти.
Стенька сел на лавочке и посмотрел на сержанта, не скрывая грусти. Он знал, что значат его слова. За ним приехал отец и сейчас заберёт его с собой. Попытка побега не удалась, как не удастся избежать наказания, причём — двойного.
Коридор показался ему таким коротким, что уже через мгновение Стенька предстал перед равнодушным взглядом своего отца в кабинете капитана Ильченко.
— Ну что, Стений Фёдорович, — обратился к нему капитан, встав со стула и вытянувшись по струнке, словно отчитываясь перед судьёй. — Готов ехать домой?
«Как будто у меня есть выбор. Даже если я откажусь, меня всё равно отправят с ним. Будет только хуже. Если я подготовлюсь лучше, то смогу убежать туда, где он меня никогда не найдёт. А наказание можно вытерпеть, если сразу сесть на холодное».
— Готов! — произнёс Стенька, сам удивившись своему твёрдому и уверенному ответу. Не известно, удивило ли это Фёдора, но капитан Ильченко был искренне озадачен. Единственное, что он мог сделать, это показать кистью руки на дверь и проводить сочувствующим взглядом обоих Дементьевых, таких похожих друг на друга, но всё же таких разных. Если бы он знал о том, что ждёт этого рыжеволосого мальчугана совсем скоро, то постарался бы найти с десяток причин, чтобы не отдавать его отцу. Но судьба распорядилась по-своему, не дав ни малейшего намёка на последующую цепь событий, которую уже нельзя было порвать. Вулкан уже зарождался в голове Фёдора, а Ильченко даже не догадывался, что отдав ему сына, он лишь подкинул полено в разгорающуюся топку.
33
Ни капли раздражения, злости или ненависти не проявил Фёдор, шагая по тёмному коридору к выходу из отделения, а потом к машине, стоящей в тени от тополя. Стенька покорно шёл сзади, стараясь не отставать, чтобы не схлопотать раньше времени. Фёдор открыл правую заднюю дверь, словно приглашая сына совершить увлекательную прогулку с ветерком, подождал, пока тот залезет внутрь, после чего с силой захлопнул дверцу и закурил сигарету «прима». Облако дыма окутало его голову, скрыв рот, глаза и оставив его наедине со своими мыслями. Они тяготили его с того раннего утра понедельника, когда он пошёл в сторону леса, но остановился возле последнего деревянного столба с убогим фонарём. Он собирался сходить за ручей и своими глазами увидеть то место, где вчера совершил расправу. Может быть, его совсем не интересовал недобитый зверёныш, который чудесным образом выжил. Он бы нашёл другой способ успокоить свой воспалённый мозг, постоянно требующий мести, но то, что он увидел, стоя под одиноким фонарём, заставило старые ржавые шестерёнки в его душе начать движение, создавая противный скрип и повизгивание. Его обманули! Обвели вокруг пальца, как мальчишку! Играют за его спиной унылую мелодию из прошлого!