— Джекс, пожалуйста! — Если нас слушают, мы и так уже слишком много наговорили. Я нащупываю его голову и пропускаю хоть и короткие, но мягкие волосы сквозь пальцы. — По крайней мере расскажи, что ты сделал для меня, — шепчу я ему на ухо.
— Я смог добиться, чтобы ты попала в программу «Сервы».
Ну и лжец!
— Это сделал мой адвокат. — Я хочу отойти от него, отступаю назад, но он хватает меня за запястье, словно отлично видит его в темноте.
— Предложение поступило от меня, док.
— Он не упоминал об этом.
— Я хорошо ему за это заплатил. — Я знаю, что Джекс богат, у солдат самая высокооплачиваемая работа в городе. Но это означает, что у меня продажный адвокат. Поэтому я проиграла процесс? Может быть, он вовлечен в этот странный заговор?
Мне сдавливает горло.
— Я должен был увидеть тебя снова, док. И это была единственная возможность.
— Почему ты хотел меня увидеть? — спрашиваю я хрипло, и кладу свою руку на руку Джекса, которая по-прежнему держит мое запястье. Я чувствую этот его маленький прибор, который похож на часы.
— Я не могу допустить, чтобы погибла женщина, которая спасла мне жизнь.
Устанавливается гробовая тишина, и я слышу только стук своего бешеного пульса в ушах. Пальцы Джексона переплетаются с моими. Он нежно водит большим пальцем по моей ладони.
Что происходит между этим мужчиной и мной? С одной стороны, он кажется угрожающим, и в то же время у него есть нежная сторона. С ним я чувствую себя в безопасности в темноте. В туалете.
Представляю, как мы выглядели бы, зажгись сейчас свет — лопнешь со смеху.
— Значит, ты моя последняя надежда, — шепчу я и обхватываю его большой палец, что ласкает мою ладонь.
Я позволяю Джексу вновь усадить меня к себе на колени.
— У меня есть имя того, кто может оказать нам содействие, но мне нужен компьютер, не контролируемый правительством.
— Я знаю одного человека, который мог бы нам помочь, — говорю я осторожно. Это правда. Кроме того, я чувствую шанс на освобождение. — Но мне нельзя выходить отсюда и нельзя говорить ни с кем, кто снаружи.
— Возможно, есть какой-нибудь способ. В конце концов, у Воинов особые привилегии. Мы должны будем пройти через это вместе, чтобы раскрыть правду.
Мы… Внезапно я начинаю смотреть на Джексона другими глазами. Даже если у него и была возможность оправдать меня, чтобы я не оказалась в этой передряге, я не могу его винить. Потому что он прав: если за этим подлым заговором стоят люди с самых верхов, то за решеткой оказались бы мы оба. Джекс что-то утаивает. Я уверена, что он обладает важной информацией, которая может пролить свет на произошедшее. Моя надежда на спасение растёт, с Воином на моей стороне, который явно считает меня привлекательной, мир уже не кажется таким чёрным.
Я нежно скольжу пальцами по его лицу и кричу.
Джекс вздрагивает.
— Черт, док, в следующий раз предупреждай, — шепчет он.
— Шоу должно продолжаться…
Глава 3. Поцелуи Воина
Через двадцать минут мы лежим на большой кровати. Свет приглушен, здесь почти темно, за исключением слабых фиолетовых отблесков. Но камеры могут записывать в режиме ночного видения.
Джекс выволок меня из туалета, я плакала. Всё должно было выглядеть так, словно он изнасиловал меня. Я и дальше стану подыгрывать, потому что шансы вернуть себе свободу еще никогда не были так высоки… если Джекс действительно говорит правду. Даже если он не был полностью откровенен, я доверяю ему. Наш разговор и его поведение в туалете полностью изменили мое отношение к нему. Тем не менее я лопаюсь от любопытства.
Я нащупываю под одеялом его руку и зову шепотом:
— Джекс?
Он с ворчанием поворачивается ко мне. Я знаю, что он устал. Боевые дежурства вытягивают из солдат все силы. Даже в полумраке я различаю тени под его глазами.
Его голова лежит у меня на плече, одна рука скользит по моему животу, затем он поднимается и накрывает меня своим телом.
— Ты чего задумал? — шепчу я ему на ухо. Хм, как приятно пахнет его шея. Мужчиной и фруктовыми добавками для ванны. Он раздвигает мои бедра и ложится между ними. К счастью, он удерживает себя навесу, иначе раздавил бы меня. Он широкий как шкаф. Но его размер и сила больше не беспокоят меня. Под ним я чувствую себя защищенной.
— Здесь везде микрофоны, забыла? — Он говорит так тихо, что я едва понимаю его. — Они могут всё слышать. Давай отложим.
Его мягкий пенис прижимается к моему самому интимному месту. А поскольку мои ноги раздвинуты, я чувствую его прямо на половых губах. Мой последний оргазм был очень давно, и в джакузи Джекс уже так разогрел меня, что я осторожно приподнимаю бедра, чтобы увеличить приятное давление.
— Что это значит? — Внезапно его голос начинает звучать на тон ниже, дыхание на моем виске становится ощутимее.
— Прости, я не бесчувственная. — Караул, я сказала это? Одно только его обнаженное тело на мне возбуждает меня и делает бесстыдной. Ну и что, я и так уже на нижней ступени карьерной лестницы. Если мне предстоит умереть, — не смотря на то, что теперь есть намек на надежду, — я должна взять всё, что смогу, а Джекс самый горячий мужчина в городе. Когда я впервые увидела его на экране, у меня возник соблазн собрать лучшие видео с ним для своей коллекции. Но сама суть передачи была мне настолько отвратительна, что я запретила себе платить за это деньги. Кроме того, у меня было много работы, и это отвлекло от соблазна. Что было к лучшему, потому что я сомневаюсь, что мне понравилось бы смотреть на Джекса с другими рабынями. При этом я часто задавалась вопросом, почему у Воинов не бывает постоянных партнерш. Вероятно, работа не позволяет. Кто захочет быть в отношениях с мужчиной, которого в любой момент могут убить повстанцы или люди, живущие за пределами города.
Но сейчас я могу заполучить его, как минимум на одну ночь. Я дерзко начинаю вращать бедрами.
Член дергается. Итак, Джекс тоже не остается безучастным, однако его голос звучит скорее угрожающе и сердито:
— Если бы я мог, трахнул бы сейчас тебя, док.
— Так сделай это, — выдыхаю я, от его прямых слов меня переполняет страстное желание.
— Перестань, не говори это. — Его глаза сужаются, лицо становится напряженным и озлобленным.
— Тебе не нужно сдерживаться. Я этого хочу. — Правда, я немного побаиваюсь его размера, вернее того, каким его запомнила с той операции. С тех пор я больше не видела его член, и тем более в эрегированном состоянии… словно Джекс сознательно этого избегает. Такой тип как он, который развлекался со множеством рабынь перед камерами, внезапно начинает ломаться?
Я обнимаю Джексона и провожу руками вниз по спине. Каждый мускул напряжен, даже ягодицы кажутся каменными. Я смотрю в суровое, мужественное лицо, на котором всё отчетливее проступает страдание — по мере того, как всё больше крови поступает в член. Член быстро растёт, то есть всё функционирует.
Иметь власть над Джексом — возбуждает меня. Клитор пульсирует в такт быстрому биению сердца, и я сильнее трусь о растущий пенис. Моя влага смачивает его, Джексу нужно всего лишь толкнуться в меня.
— Я готова.
— Черт! — Он откидывает голову так, что выступает кадык, и стонет. А затем тяжело дыша падает рядом со мной. Для других это должно выглядеть как если бы он кончил, но я-то знаю, что нет.
— Что случилось? — спрашиваю я тихо.
— Ничего. — Джекс не смотрит мне в глаза и поворачивается спиной. Почему он давно не брал себе рабынь?
— Почему ты отказываешь себе в удовольствии?
Настолько быстро, что я не успеваю уследить, он поворачивается ко мне, хватает меня за голову и рычит мне в ухо:
— Потому что я больше не могу! Я калека, монстр, я больше не мужчина.
Я шумно сглатываю, шокированная его словами.
Монстр… Совсем недавно я тоже так думала.
— Можно мне взглянуть на него? — спрашиваю я осторожно. — Как… твоему врачу.