Дженнак, поднявшись, зашагал к шатру. Чени шла следом.
- Я тебя выкупил, чакчан. Ты мне должна.
Чени хихикнула.
- Ночью рассчитаюсь. Или, если хочешь, куплю тебе нож, когда прилетим в Роскву.
Туап Шихе привстал им навстречу. Глаза у него были вполне осмысленными.
- Достойный тар и прекрасная тари... честь для меня... стоило ли затрудняться...
- Ложись, акдам. - Дженнак заставил его опуститься на лежанку. - Ты неплохо выглядишь. Сегодня День Керравао... Думаю, к Дню Воды или Ветра ты будешь совсем здоров.
Асит тяжело вздохнул.
- Здоровье не прибавит мне радости, светлый тар. Мой корабль разбит, мой экипаж погиб, и я не смог защитить людей, летевших на «Серентине»... Я опозорен!
- Все в руках Шестерых, — сказал Дженнак. - Мы трое живы. Благодари за это богов и смирись с потерями.
- Мы живы, но попали к разбойникам. - Туап Шихе снова вздохнул. - Я слышал, что эти лесные смутьяны - дикие и очень жестокие... Что нас ждет? Плен, издевательства, пытки?..
- Мы не в плену, акдам. - Дженнак покосился на свою подругу и подмигнул ей. - Мы теперь не пленники, а почетные гости - ведь я обещал разбойникам выкуп за нас обоих и за тебя. Их люди уже на пути в Шанхо с моей запиской. В Шанхо им выдадут тридцать тысяч атлийских чейни. Нужно только подождать.
- К Месяцу Света нас освободят. Разбойникам нужно серебро, мы дадим им деньги, и за это нам обещали небольшой воздушный корабль. Мы сможем отправиться в Россайнел, — добавила Чени, включившись в игру.
- Десять тысяч серебром - за меня... — Казалось, Туап Шихе ошеломлен. — Во имя Шестерых, такая огромная сумма... Стоит ли этого бедный акдам? — Он вдруг повалился в ноги Дженнаку и забормотал: — Долг на мне... долг за мою жизнь и свободу... А я привык платить долги, клянусь в том секирой Коатля! Как рассчитаюсь с тобой, светлый тар?
- Отвезешь нас в Роскву и не будешь задавать лишних вопросов, - сказал Дженнак. — Клянусь хитроумием Одисса, лишние вопросы нам ни к чему!
- Сделаю, как повелишь... но один вопрос, только один... можно?
- Спрашивай, акдам.
- Я падал... падал с огромной высоты... это гибель, гибель, я знаю!., куда ни упадешь, на воду, на землю... Я приготовился к странствию в Чак Мооль, потом какая-то сила подхватила меня... Больше ничего не помню... Но мы живы, вы оба и я... — Туап Шихе заглянул в лицо Дженнака. - Я слышал о новом изобретении умельцев... прочная ткань на веревках, что замедляет спуск с высоты... секретное устройство – пара-шют… У тебя оно было, достойный тар?
- Мой парашют здесь, - Джен как коснулся виска.
Глаза акдама расширились.
- Возможно ли такое? - прошептал он.
- Возможно, Вспомни, что сказано в Книге Тайн на Листая Арсолана разум есть свет минувшего в кристалле будущих свершений. И еще сказано: познавший силу разума всемогущ.
С этими словами Дженнак вышел из шатра. Чени поверну-] лась было к тропинке, ведущей в селение взломщиков. но он взял ее за руку и повел вглубь рощи.
- Куда мы идем, мой вождь?
- В место памяти. В место, откуда можно отправиться в прошлое, чакчан.
Березовая роша сомкнулась вокруг них. Деревья стояли точно белые колонны храма, а их листва казалась зеленой кровлей, полной солнечного света и птичьего щебета. Теплый воздух овевал лицо, под ногами стелились травы, и временами, когда с озера налетал ветер, березы начинали перешептываться и шуршать. Чудилось, они говорят о прошлом, но даже для этих могучих деревьев прошлое было не столь отдаленным, как для человека, шагавшего в тени их ветвей и стволов. Березы жили долго, и нашлись бы среди них столетние исполины и даже такие, которым стукнуло сто двадцать и сто тридцать лет, но человек был старше, гораздо старше. В день, когда он родился - и далекой Эйпонне, в другой половине мира - здесь стояли другие деревья и роща тянулась до самого берега озера. В год, когда он впервые пришел сюда, роща уже уступила место лугу, но этих деревьев все еще не было - самые старые березы выросли на его глазах. Когда он покинул этот край, им стукнуло уже больше полувека.
В центре белоствольной рощи обнаружилась поляна. Небольшая - даже малый ребенок смог бы обойти ее быстрее, чем сгорает седьмая часть кольца на мерной свече. На краю поляны, там, куда падает первый солнечный луч в летние месяцы, виднелся холм в два человеческих роста, усеянный белыми цветами. Сплетенный из них венок лежал у подножия холма.
Дженнак остановился. Чени присела, коснулась чуткими пальцами белых лепестков, пробормотала:
- Цветы свежие... венок... Что это, милый?
- Обычай россайнов. Здесь могила женщины, чакчан. Раз лежит венок из свежих цветов, значит, ее не забыли.