Удей-Ула молчала, но связь с городами, лежавшими западнее, не прервалась, и Кампече-ако выяснил, что до Айрала воздухолет с Джакаррой не добрался. Почему? Случилась ли авария в дороге или воздушный корабль подвергся нападению? Обе гипотезы были сомнительны, почти невероятны - воздухолет считался очень надежным аппаратом и летел на огромной высоте, недосягаемой для обстрела с земли. Возможно, появились у мятежников крылатые машины?.. Этого Ро Невара не исключал, но проверить не мог. В одном он не испытывал сомнений - в том, что Джен Джакарра преодолеет любые препятствия. Сам спасется и спасет свою прекрасную супругу, а значит, ждать их лучше в Роскве, где непременно обо окажутся...
И, подогреваемый страстью, Невара взошел в День Керравао на борт «Серентина-Шесть», приказав его акдаму лететь южнее озера Байхол и не спускаться к Удей-Уле. Было неясно, что там творится, и рисковать Невара не хотел.
Глава 3
Прошлое. Век Завоеваний, 1586-1695 годы от Пришествия Оримби Мооль.Святилище Глас Грома,1811 год от Пришествия Оримби Мооль. Страна Гор, 1811 год от Пришествия Оримби Мооль.
Риканна лежит между четырьмя морями: с юга - Длинным морем и морем Бумеранг, с севера - Холодным морем Чини и Мелким морем Чати. На юге расположены три больших полуострова, Ибера, Атали, Эллина; континентальная часть, если двигаться навстречу солнцу, делится на Внутреннюю Риканну (Франгер) и область вдоль правого берега Днапра, занимаемую россайнами. Франгер же населен фарантами, гермиумами, ска- тарами, зилами и другими народами. К Риканне еще относят Землю Дракона, лежащую к северу от моря Чати, и огромный остров Бритайю, который отделяет от материка узкий пролив. В Длинном море также есть крупные острова и великое множество мелких, и все они принадлежат народу мхази, известному своим морским разбойничьим промыслом.
Во время Первого похода пресветлого Дженнака и тидама О’Каймора корабли достигли сначала Лизира, а затем Иберы. Второй поход тара Дженнака привел его в Бритайю, где светлый вождь высадился на берег и заложил Лондах. Было решено между Очагами Арсоланы, Одисса и кейтабским Морским Союзом, что кейтабцы возьмут себе Лизир, одиссарцы - Бритайю, арсоланцы же - Иберу, отданную в правление Чолле, дочери Че Чантара, а затем Джемину. Говорят, что Джемина Чолла понесла от светлого Дженнака, и хотя нет тому ни доказательств, ни свидетельств, бесспорно одно: был тар Джемин светлорожденным, прожил 132 года, и между ним и светлым Дженнаком всегда царило согласие. Вдвоем покорили они Ринату, и Джемин взял Атали, Эллину и земли в Длинном море, а Дженнак - Франгер, область западных россайнов и Драконий полуостров. Завершились же эти деяния в год 1695 после Пришествия Оримби Мооль, когда, оставив многочисленное потомство, умер тар Джемин. Что до светлого Дженнака, то он, вероятно, тоже умер или погиб во время путешествий в дальние земли, так как более о нем не слышали. Но тела его не нашли, и где остался его прах никому не ведомо.
Кто лежит под этим холмом? - спросила Чени, и Дженнак ответил:
- Заренка, подруга Тэба-тенгрн. Моя жена.
Они помолчали, глядя на заросшую цветами могилу. Потом Чени промолвила:
- Ночью, во сне, ты иногда зовешь ее. И другую женщину... - Она запнулась. - Кажется, Вианну.
- Они возвращаются ко мне в видениях, - тихо произнес Дженнак. - Приходят то одна, то другая, шепчут, предупреждают...
— О чем же, мой вождь?
- Например, о тебе. Явились шесть лет назад и шепнули, что есть у них земное воплощение, девушка Айчени, которую я должен непременно разыскать.
- Шепнули... А что было в том шепоте? - Чени подняла на него вдруг заблестевшие глаза.
- Было сказано, что эта девушка, дочь арсоланского сагамора, расстелет для меня шелка любви и будет хранить мой очаг. Будет цвести и дарить мне счастье долгие годы. Заменит прежних моих любимых, исцелит от горечи потерь, будет со мной в горе и в радости. Так оно и случилось.
- Так и случилось... - Голос Чени был словно лесное эхо. - Знаешь, милый, когда исполнятся мои дни и я отправлюсь в Чак Мооль, я тоже буду приходить к тебе. В видениях, в снах... Те женщины меня научат, как это сделать.
Дженнак вздрогнул и побледнел. Неумолимо время, отнимающее близких, и думать о тех годах ему не хотелось.