У Артема раскрылся рот. Он интересовался этой историей и смотрел много передач по Дискавери.
— В смысле напополам? Ты что, серьезно имеешь в виду… Титаник, что ли?
Мужчина улыбнулся:
— Это моя любимая работа, ее все знают. Эдвард Джон Смит — так звали моего «покупателя», ведь он не должен был быть капитаном этого корабля, но он так хотел остаться в истории, он хотел быть капитаном в первом рейсе самого крупного и красивого корабля, именно поэтому перед самой поездкой вдруг заменили Дэвида Блера, он должен был быть капитаном. Но я хорошо делаю свою работу, кто же знал, что Дэвид Блэр, уходя, забудет, а может, он сделал это специально, но он не отдал ключ от сейфа, где хранился бинокль, тот самый, которого не оказалось вовремя под рукой, и айсберга никто не увидел. Но я ведь выполнил свое условие, он стал капитаном судна. — Джонни рассмеялся, — всего на пару дней, но все же я держу слово! А знаешь, что еще я делал? — Мужчина начал расхаживать взад и вперед. Он получал невероятное удовольствие от своих рассказов. Гордыня — во всей своей красе. Кажется, он снова вырос сантиметров на 10, волосы рассыпались по плечам, усы. Казалось, закрутились еще сильнее.
Артем пытался уложить это все в своей голове, не верил, что это происходит, держал лампу в руке крепко («Саш, я что-нибудь придумаю»).
— Помнишь тех ребят, которые пропали, ну, там, — мужчина улыбнулся, — на перевале Дятлова? А все потому, что не надо было дорогу переходить со своей экспедицией. Вот паренек один и расстроился, попросил меня, чтоб они исчезли с лица земли, я и исполнил — они исчезли. А вон он, кстати, стоит восьмой слева на четвертой сверху полке, его зовут Юрий Юдин. Ты наверняка слышал, он выбыл из экспедиции из-за радикулита, – Джонни засмеялся, и Артем готов был поклясться, что увидел раздвоенный язык, — радикулита, — проговорил Джонни сквозь смех. — Что только вы, людишки, не придумаете, чтобы себя как-то отбелить, — он единственный из всей группы остался в живых, он же первым опознавал личные вещи всей группы. Вот — избавился от своего соперника Дятлова, а что толку: про Дятлова знают все, а про Юдина — никто! Прожил свою никчёмную жизнь, но в итоге его душа все равно досталась мне, — Джонни потер руки.
— Ну, я уже молчу про Чернобыль, слишком красивый и модерновый город для СССР! Это очень не понравилось господам из звездно-полосатой страны, а я ведь на всех языках говорю. Ну, и бах! — он громко хлопнул в ладоши, — и нет города! Да что там города! Я истреблял племена! Города! Конечно, если кто-нибудь просил! Не по своей же воле! Миллион загадок, которые люди не могут разгадать или не хотят — ведь в глубине души они знают, они точно знают, что тут не обошлось без чего-то «за гранью», но они так боятся впустить в свой разум эту мысль, что им проще отрицать, проще назвать психами тех, кто что-то видел! Боятся выглядеть глупо или неудобно, боятся косых взглядов. О, как сладко пахнет страх — запах сахарной ваты и карамели! Я могу дать все! Я могу продать все, любой попкорн для вас! Сладкий или соленый! А можно смешать! НО! Цена есть за все! Все имеет свою цену! Моя цена — это души.
— Зачем тебе Сашкина душа?
(Я должен что-то придумать. Что? Что можно сделать? Как? Вспоминай тот вечер, Артем, что было? Ты говорил с девушками, Саша сидел за барной стойкой, что дальше?).
— Ну, Сашина душа сильная, эмоциональная! Очень завистливая, но добрая, вот незадача! Но очень легко поддается внушению!
— Ближе к делу, ты ведь не просто так со мной говоришь? Я могу как-то помочь Саше?
— О! Да ты мозговитый, — мужчина засмеялся, — я человек тоже деловой, давай ближе к делу.
— Ты хочешь МОЮ душу взамен?
(Что было, Артем, что Саша делал, когда говорил с Джонни, что он делал? Вспоминай!).
Джонни рассмеялся.
— На кой черт мне сдалась твоя душа! СКУКОТА! Ни зависти, ни злости, ни детских травм — ничего интересного, — он зевнул.