— Значит, змееусты — зло в чистом виде? — поинтересовалась я мрачно. Слизеринцы зафыркали.
— Я этого не говорил! — воскликнул Драко.
— Я прочитала. Это слова какого-то мага, пожелавшего остаться анонимным, — протянула я и по-Риддловски усмехнулась. — Узнать бы, кто это. Я бы провела… кхем… воспитательную работу по поводу настоящей чёрной магии.
— Как узнаешь, кто говорит такие сомнительные вещи, зови меня, змейка, — захихикала Бажена. — Я помогу.
— О, ну, с такой поддержкой можно горы свернуть, — захохотал Миколай, а дурмстрангцы его поддержали. Даже Крам скупо улыбнулся.
После завтрака четвёртый курс отправился на экзамен по истории магии, наш курс — по трансфигурации. Нас же с Поттером послали в Зал наград, где, по словам Макгонагалл, собрались родственники Чемпионов, которые останутся и на испытание.
— Сириус явно не пропустит такое шоу, — сказал Гарри, выглядящий бледновато. Не знаю, читал ли он эту статью, но если да, решил это никак не комментировать. Я могла его только в этом поддержать.
— Сириус такой, да, — кивнула я, гадая, кто же прибыл ко мне.
Стоило войти в комнату, как я увидела высокого парня с ярко-рыжими длинными волосами, собранными в низкий хвост.
— Билл! — радостно воскликнула я, повиснув у брата на шее.
— Надеюсь, ты не против, что я приехал, — улыбнулся Билл. — Чарли не смог вырваться из Румынии, а у Перси на работе завал. Но он постарается добраться к вечеру.
— Я всегда рада тебя видеть, — сказала я и тут запнулась, потому что к нам подошла Нарцисса Малфой.
— Здравствуй, Вирджиния, — улыбнулась женщина. Выглядела она, как всегда, великолепно, однако её пальцы до побеления сжимали ридикюль.
— Здравствуйте, миссис Малфой, — немного удивлённо протянула я, рефлекторно делая книксен.
— Предугадывая твои вопросы: моя племянница очень настоятельно просила меня явиться и поддержать её подругу, — сказала Нарцисса.
— Спасибо. Это очень важно и ценно для меня, — искренне произнесла я, чем вызвала мягкую улыбку у матери Драко.
К моему ещё большему удивлению, в зале обнаружилась Молли Уизли, недовольно глядящая в мою сторону. Заметив, что я обратила на неё внимание, мать приторно заулыбалась и принялась ворковать над удивлённым Поттером. Сириус, перекинувшись с крестником парой фраз, подошёл ко мне, чтобы пожелать удачи.
— Цисси, не ожидал тебя сегодня увидеть, — холодно произнёс Бродяга. Билл с любопытством наблюдал за разворачивающейся сценой.
— Твои ожидания — твои проблемы, Сири, — ответила миссис Малфой. — Я же не вижу ничего предосудительного в том, чтобы поддержать подругу моего сына и крестницы.
Стоящая в стороне Рита Скитер (куда же без неё) довольно и даже немного зловеще усмехалась, пока её перо ядовито-зелёного цвета быстро порхало по висящему прямо в воздухе пергаменту. Как бы очередного скандала не было. Как сюзерен Блэков, я прямо заинтересована в том, чтобы пресса о них писала в самом положительном ключе. Поэтому я обратилась к миссис Малфой:
— А правда, что вы в детстве всегда защищали Сириуса от наказаний и таскали с кухни для него шоколад и конфеты?
Скулы у обоих Блэков, и бывшей, и нынешнего, порозовели. Билл изо всех сил сдерживал хихиканье.
— Откуда тебе вообще об этом известно? — пробурчал Сириус.
— Летом я много беседовала с портретом Вальбурги, — широко улыбнулась я.
— Я думал, она способна только на крики и нравоучения, — Бродяга надулся и скрестил руки на груди. Тут его позвал Гарри, и бывшему заключённому пришлось покинуть нашу компанию. Нарцисса вздохнула и тоскливо посмотрела вслед своему кузену.
— Он вас любит, пусть и ни в жизнь в этом вслух не признается, — произнесла я негромко.
— Спасибо, — слабо улыбнулась миссис Малфой. — Ты очень добрая девочка.
Многие почтенные маги с ней бы поспорили, но я лишь смущённо потупилась. Всё же крёстная Эвелин мною считалась практически эталоном чистокровной леди. Любая похвала от этой женщины была особенно ценна.
Рита Скитер хлопнула в ладоши, привлекая внимание всех присутствующих. Ничего криминального журналистка не хотела. Лишь взять короткий комментарий у каждого из родственников чемпионов да сделать несколько снимков.
Молли Уизли, судя по её выражению лица, происходящее не нравилось совершенно. У всех Уизли, и даже у Пруэттов, весьма выразительная мимика. Что называется, всё на лице написано. У Игнатиуса Пруэтта это сгладилось благодаря окклюменции, да и Перси не в пример лучше себя контролирует.
Взгляд матери метал молнии и призывал все небесные кары на нашу компанию. Особенно когда Скитер поинтересовалась у Нарциссы: