Я настороженно оглядела директора, опуская палочку. И когда только успела достать? Мать с отцом вздрогнули, будто они… Боятся меня? Ничего не понимаю…
Дамблдор напротив остался образцом спокойствия. Как ни в чём не бывало, он сидел и понимающе улыбался.
— Артур, Молли, учтите, что вы должны вернуть дочь в замок не позже ужина. Я и так иду на небольшое нарушение правил…
По закону жанра в директорский кабинет разъярённой летучей мышью влетел Снейп. Теперь понятно, что имел в виду Перси, говоря тянуть время.
— Уизли! — рявкнул профессор. — Второй вызов к директору за год! Неделя отработок!
От слов декана я впала в ступор, вообще не понимая, в чём, собственно, провинилась.
— Северус, не наказывайте девочку, — сказал директор. — Родители хотят забрать её на пару часов из школы.
— Это запрещено, — отрезал Снейп.
— Разрешено в форс-мажорных ситуациях, — мягко поправил Дамблдор. — Им нужно посетить госпиталь святого Мунго.
От слов директора мои брови поползли на лоб. Госпиталь? Какого Мордреда?
— И что же такого случилось с мисс Уизли, что школьная медиковедьма не в силах ей помочь? — декан презрительно скривился.
— Мадам Помфри не в состоянии сделать проверку на родство, — произнёс Дамблдор. Я возмущённо вскинула голову, встречаясь взглядом с директором. Просто прекрасно! Только из-за того, что меня занесло на Слизерин, они сомневаются, что я их дочь?
Горечь и обида захлёстывали сознание. Я перевела взгляд на родителей и увидела, что мама смотрит в пол, а отец хмурится. Неужели он думает, что матушка меня нагуляла? Я слышала, как девчонки постарше обсуждали подобные сплетни. Никогда не думала, что подобная грязь может меня коснуться.
Декану пришлось меня отпустить, однако он предупредил, что если к ужину я не вернусь в замок, то он вызовет аврорат. Всё-таки во время учебного года за студентов отвечают деканы, и если со мной что-то случится, то именно Снейпу отвечать перед Визенгамотом.
Когда мы перемещались камином в Мунго, я отметила, что отец положил руку мне на плечо, отпустив сразу, как мы оказались в холле больницы. А раньше отец крепко держал мою ладонь…
Мы прошли в богато обставленный кабинет, где нам предложили расположиться на удобных креслах перед массивным столом. Родители молчали, обмениваясь мрачными взглядами. Ну и я тоже не спешила общаться.
Что бы ни показала проверка на родство, я точно знала, что не хочу больше видеть родителей.
Глава 15
Я была в ярости. Родители потратили на этот, по моему мнению, бесполезный анализ целых пятьдесят галлеонов! То есть мы все ходим в обносках, едим в основном то, что вырастили в огороде, а они такие деньжищи выкидывают буквально на ветер!
Когда я спросила, откуда деньги, матушка помялась и сказала, что они с отцом, оказывается, собирались на рождественские каникулы отправиться к Биллу, в Египет. Лучше бы не спрашивала… Стало обидно до слёз за себя и за братьев. Перси, значит, работает на каникулах; близнецы постоянно что-то придумывают, чтобы из нищеты выбраться; Рон ходит со сломанной палочкой, потому что знает, что новая стоит дорого. А мать с отцом планируют, значит, отдых в Египте! Значит ли это, что у нашей семьи больше денег, чем мы думаем? Если да, то почему мы всегда жили в такой нищете?
У меня и отца взяли немного крови, которую по капле добавляли какие-то зелья, постепенно меняющие цвет.
— Ну? — нетерпеливо спросил отец. Сотрудник госпиталя смерил его недовольным взглядом, но всё же ответил:
— Терпение, мистер Уизли. Подобные проверки не терпят суеты.
Ждать пришлось с десяток минут. В итоге одно зелье стало ярко-голубым, а второе — прозрачным, как слеза.
— Надо же, как любопытно, — задумчиво произнёс алхимик.
— Что это значит? — потребовал объяснений отец.
— Это значит, мистер Уизли, что девочка является вашей дочерью по крови, однако магически она не является даже вашим родственником, — ответил мужчина. — Видите, зелье абсолютно прозрачное. Чем ближе родство, тем насыщеннее цвет, но тут его нет вообще. Интересный парадокс. Я бы посоветовал проверить вашу дочь на проклятия. Может быть, это прояснит ситуацию?
— Возможно с помощью легилименции узнать, что случилось с нашей малышкой? — подала голос мать. Я пересеклась с ней взглядом, и меня поразила страшная догадка: родители знают про дневник. И, возможно, знают, кому этот дневник принадлежал.
— Вы с ума сошли? — воскликнул сотрудник Мунго. — Легилименцию может применять только Визенгамот, причём исключительно в рамках суда. Вы половину больницы хотите в Азкабан отправить?
Я рада была принципиальности мужчины. После всего, что натворили родители, я даже близко не хочу подпускать их к своему разуму. Да и близко подпускать к себе тоже.