Профессор Кволт взял свой кофе у мисс Джонсон и сказал:
— Я понял, что ты хотела сказать, Анна. Но уверен, мисс Джонсон сделает все, чтобы сохранить кувшин. Не так ли, мисс Джонсон?
Мисс Джонсон ледяным взглядом посмотрела на Анну:
— Как заметила мисс Модена, я умудрилась сберечь свою честь за эти годы, так что сохранить кувшин для меня пара пустяков.
Я задумчиво потягивал кофе. Чего нам сейчас не хватало, так это чтобы две бабы вцепились друг другу в волосы, поэтому я решил перевести разговор в более спокойное русло.
— Послушайте, — сказал я. — Давайте позволим мисс Джонсон заняться этим делом, но с условием, что мы будем наблюдать сию процедуру. Если надо, вмешаемся.
— Мисс Джонсон, — обратился профессор Кволт. — Как вы считаете? По-моему, резонное предложение?
Мисс Джонсон и не пыталась скрыть свое недовольство, но ей ничего не оставалось, как согласиться. У меня было больше прав в этом доме, и она это знала. К тому же для нее было важнее уничтожить джинна, чем вступать с нами в малоприятные споры. Я, конечно, не психолог, но обычно знаю, чего хотят люди. В случае с мисс Джонсон — это месть, и ничего больше.
— Все в порядке, — сказала мисс Джонсон. — Но у меня тоже есть одно условие.
— Никаких условий, — парировал я. — Никаких. Если вы хотите остаться здесь и встретиться лицом к лицу с вашим историческим врагом, играйте по нашим правилам.
— Я хочу сказать, что если ситуация ускользнет из-под контроля…
— О чем вы говорите?
— Ну… вдруг Я не смогу убить джинна?
Профессор Кволт замялся:
— Если не сможете убить, мисс Джонсон, то не навязывайте свои условия. И не надейтесь, что все обойдется в этом случае гладко.
Мисс Джонсон выглядела расстроенной.
— Нет, — сказала она. — Такого не будет.
Мы молча пили кофе. Я даже не помню, был ли кофе, хорошим или нет. Мы думали о том, что может произойти дальше. Но я хорошо запомнил, что все время слышал монотонные звуки странной мелодии, однако каждый раз, когда пытался напрячь слух, они как бы растворялись в воздухе и не были слышны вообще. Я смотрел на Анну, элегантно сидящую в кресле, одетую в красивую хлопчатобумажную блузку. Я смотрел на профессора Кволта. Я смотрел на мисс Джонсон в ее старомодном рыжем платье и в очках. Три случайных человека, с которыми меня так неожиданно свела судьба. И конечно, думал о кувшине джинна.
Мы пили кофе не больше десяти минут, но они тянулись невероятно долго, казалось, прошла вечность. Наконец мисс Джонсон сказала:
— Уже скоро полночь. Как раз в это время звезды вступают в полную силу. Я должна все приготовить: саблю, молитвы… Пожалуйста, подождите меня здесь. Я ненадолго.
Она вышла из комнаты и закрыла за собой дверь. Я закурил очередную сигарету и выпустил дым в старый цементный потолок, глядя, как он клубится над лампами. Анна сидела неподвижно и напряженно, и даже профессор Кволт, похоже, подрастерял свой оптимизм и сидел, задумчиво уставясь в пол. Казалось, кто-то скребется рядом, будто крыса бегает вдоль стены. Я содрогнулся.
Молча мы прождали минут десять. Наконец профессор Кволт взглянул на часы и сказал:
— Пятнадцать минут первого. Интересно, что ее задержало наверху?
— Может, она решила загримировать свое лицо, прежде чем выпустить джинна? — с сарказмом сказала Анна. Никогда не угадаешь, что ей взбредет в голову.
— О, черт побери! — заволновался профессор Кволт. Гарри, не лучше ли тебе посмотреть, куда запропастилась мисс Джонсон?
— Хорошо, — сказал я, направившись к двери.
Я потянул за ручку. Заперто. Подергал еще. Никаких сомнений, дверь закрыта на засов. Я обернулся к своим спутникам — лица Анны и профессора тоже выражали недоумение и испуг.
— Проверь дверь в столовую, — предложила Анна.
Я подошел к другой двери и попытался ее открыть. Но и она не поддавалась. Наскоро осмотрев окна, я убедился, что их нам тоже не открыть. Мы были в западне. Старый трюк.
Мы стояли в центре комнаты и прислушивались. Слышали поскрипывание половиц на втором этаже, слышали, как что-то грызли крысы и мыши. В окна неутомимо бил ветер, и стекла позванивали, как бы отвечая ему вежливым отказом.
— Боже мой! — взволнованно сказала Анна. — Представляю, что будет, когда она выпустит джинна!
Профессор подошел к двери и попробовал ее открыть. Как и все двери в Зимнем Порте, она была сделана из крепкой строительной сосны, с медными уголками, и, чтобы ее сломать, нужно плечо в пять раз покрепче, чем у профессора.
— Ну, что же мы будем делать? — спросил он.
— Даже не представляю, — ответил я. — Разве что разбить окно? Попробуем?