- "Земля" вызывает "Аполлон". На связи, или, может, еще что-нибудь подрегулировать? Может, уши покрутить?
Рыжик наконец проморгался и уставился на неуемную красавицу круглыми глазами:
- Блин поминальный! Ты хоть соображаешь, что ты наделала, идиотка?
- Спасла твой рассудок а, возможно, и жизнь, - холодно ответила Мадина.
- Кто тебя, блин, просил? Ты хотя бы примерно представляешь, что теперь с компьютером будет?
- Ничего не будет. Нажмешь "Enter" и все восстановится.
- Кретинка, - Рыжик выразительно покрутил у виска пальцем, желтым от кислотных ожогов, - думаешь, научилась нажимать на "Enter", так что-нибудь знаешь о компьютерах? Откуда ты вообще здесь взялась? Я, по-моему, еще по проблемам не соскучился.
- Я по объявлению, - Мадина протянула руку назад, и Ленуся вложила в нее газету, - "Сдается дом. Условия: два раза в день кормить хозяина и покупать сигареты. Предоплаты не требуется".
- Черт! - Рыжик с трудом выгрузился из кресла и со стоном схватился за край стола, - И почему мне все время так везет, хотел бы я знать?
Ночь. Подходящее время для свершения темных дел.
Кто-то в темноте пытается пройти по неосвещенной лестнице, а кто-то уже подставил ему ножку. Кто-то считает овечек, возникающих из черноты, подобно клочкам аптекарской ваты. Где-то все кошки стремительно-серы, а где-то спят люди, чьи лица сливаются с ночью. Где-то темноту разрывают всполохи грозы, а где-то ее пронизывают красные дорожки трассирующих пуль. Кто-то рыдает над ночным показом сериала "про любовь", а кто-то смеется своим снам.
Вдоль выщербленных стен домов крадутся три зевающие тени. От них исходит шелест бумаги и резкий аммиачный запах клея "ПВА"
- Ужас, просто ужас - зевая, сказала Ленуся, - никогда и представить не могла, что буду ночью рекламы развешивать.
Катя, глядя на нее, тоже зевнула, и протянула к ней руки с очередным листком.
- Спать хочешь, что ли? - спросила она, и, снова зевнув, добавила, - а я так совсем не хочу. Давай свой вонючий клей. Мажь.
Мадина молча прыгала с ноги на ногу. Когда листовка была наклеена, она достала из пакета тряпку и разгладила морщины на бумаге.
- Все-таки мне кажется, что 400% годовых - это многовато, - критически сказала Ленуся.
- Мы же их выплачивать не собираемся, - пожала плечами Мадина.
- А телевидение привлекать будем? - осведомилась Катя.
- Пока листовками обойдемся, а там посмотрим. Сколько их осталось?
- Две, - доложила Катя.
- О-о! Да мы гиганты. Пристроить полтысячи объявлений за ночь! У нас, в районе наверное и домов столько не наберется.
Ленуся Динкиных восторгов не разделяла. Ее неотступно сверлила мысль о преступности всего происходящего, и совесть грызла так, что казалась чем-то материальным.
- Свинством мы занимаемся, - сказала она, обхватив себя руками, - может к нам придет старушенция, "гробовые" деньги отдаст, а мы ее кинем.
- Да, фиговато, - согласилась Катя.
Поглядев на них пару секунд, Мадина вызверилась и прямо посреди улицы встала в позу:
- Ишь, - фыркнула она, - Им, значит, не по себе. А вот без зарплаты сидеть им по себе! И терпеть, когда тебя любой чиновник морально раком ставит - им тоже по себе! Да что я распинаюсь, сколько раз на эту тему говорили... Девки, не соплитесь, все будет хорошо! Сейчас идем домой, спим до обеда, а потом жрем лапшу и предаемся мыслям о счастливом будущем за границей. Ну!?
Девчонки стояли понурившись. Им было стыдно и перед гипотетической бабушкой с "гробовыми" и перед вполне реальной Мадиной.
- Ладно, - произнесла, наконец, Катя, - поезд все - равно ушел. Ну, конечно, если кто-нибудь хочет пройти по всему городу опять, и все назад ободрать... Только до утра, пока люди не проснулись...
- А не пошла бы ты...
- Сейчас все пойдем, - сказала Мадина, - в светлое будущее. Давайте эти гадкие бумажки.
Полдень того же дня. Офис компании "Гималаи - discaunt". Тяжелый стол из дуба. На стенах - репродукции современных художников. Пол покрыт древним ковром, остатками пиршества моли. Что характерно, по краям ковер выглядит вполне презентабельно, ну а середину как могли, прикрыли тем самым столом и креслами, удобными совсем по-домашнему. Дверь в одну из смежных комнат приоткрыта, из - за нее слышно попискивание компьютерной игры. Широкая деревянная лестница ведет наверх, на второй этаж.
Дверь в офис снабжена колокольчиком, который мелодично звякает когда кто-то приходит.
За столом сидит Мадина и пилит ногти над пепельницей. Рядом с ее локтем - кипа бланков, которые Рыжик любезно отпечатал на своем принтере. В изящном черном бюваре стоят толстые белые авторучки, каждая из которых прикреплена к бювару литым, похожим на телефонный, проводом. Напротив Мадины, почти у самого входа, на тумбе водружен телевизор.