- Я, дошенька, хочу денешки-то забрать, - прокряхтел старик.
Голову Кати как - будто сжали холодным обручем. Перед глазами поплыли цветные круги. Деньги уже уехали в один из старых, надежных нью-йоркских банков, и вернуть их было никак не возможно.
- Понимаете, - вежливо, но, почти не слыша себя, начала Катя, - наша фирма переезжает. Сегодня мы не сможем выплатить вашу сумму, но, буквально через два дня... Подойдите через два дня по нашему новому адресу, и все будет в порядке.
Кусака издал блеющее завывание. Глаза старика вдруг утратили рассеянность и превратились в холодные угольки:
- Понимаешь, девошка, - твердо сказал старик, - я хошю поговорить с директором.
Со второго этажа уже спускался Рыжик, услышав разговор в холле, за его спиной маячили Ленуся и Мадина. Ленуся не могла скрыть страх. Ее глаза, распахнутые до предела, казались крупнее, чем у совы.
- Мария Георгиевна, - произнес Рыжик официальным тоном, - я считаю, что мы могли бы помочь клиенту.
- Я считаю, - холодно произнесла Мадина, - что в данный момент у нашей фирмы выходной, и обслужить клиента весьма затруднительно.
Она наклонилась и демонстративно взялась за ручки чемодана.
Неожиданно старик вытянул руку и коснулся клюкой плеча Мадины. Она резко выпрямилась и свирепо уставилась на старика, уперев руки в бока.
- Что вы себе позволяете?
- Не больше, чем заслуживаю, - спокойно ответил старик. Он уронил клюку и удивительно ловко вынул из - за пазухи черную аккуратную папку. Организаторы "Гималайской пирамиды" замерли, настороженно следя за его руками. В наступившей тишине стало отчетливо слышно, как Кусака в истерике шипит, замахиваясь лапой на старика.
Дед бросил строгий взгляд на собравшихся. И открыв папку, начал медленно, выразительно читать:
- "Мы, нижеподписавшиеся, пенсионеры и рабочие нашего района, всего двести семьдесят четыре человека, внесли вклады различного достоинства в фирму "Гималаи-discaunt". Ни один из нас не смог получить дивиденды по вкладу. Просим Управление Внутренних Дел расследовать данное дело и хотя бы вернуть деньги вкладчикам..." Н-ну, господа, куда же вы собрались?
Картавость деда, коробившая Катю, при этом куда-то провалилась, но ошеломленная таким оборотом компания это как-то не заметила.
- Не обращайте на него внимания, - приказала Мадина, - пусть треплется.
Катя, по устоявшейся привычке, побледнела до зелени, но послушно взялась за коробку с электрочайником.
- Поставь, - негромко, но повелительно сказал старик.
- Охлынь, дед, - Рыжик заслонил собой девушек, и подался вперед, с намерением выкинуть настырного старика на свежий воздух. И тут дед засмеялся. В этом смехе не было старческой дрожи, вероятно, она
отправилась вслед за шепелявостью по неизвестному адресу.
- Ха-ха-ха. Котик-то меня сразу раскусил, - смеясь проговорил дед, - На него бы вам сразу посмотреть... Ну, ничего. Десять лет на меня проработаете, так и думать начнете.
Рыжик набычился и, выпятив грудь и кулаки, шагнул к деду.
Казалось, молния ударила прямо в пол старого дома. Рыжика отбросила неведомая сила. Он, как перевернутый жук, тяжело заворочался среди опрокинутых чемоданов и негромко застонал. Катя кинулась к нему, но Рыжик жестом прогнал ее прочь.
- Гад, - прохрипел он, - я тебя убью!
Мадина, не разобрав, что произошло, схватила импортную складную багету, но остановилась, ошеломленно глядя на деда. Впрочем, дедом он уже не был.
Ленуся воинственно взмахнула сумочкой:
- Бегите! - завопила она, - я его задержу!
Но тут время споткнулось и замерло.
Черная двухметровая фигура обвела тяжелым взором застывшие тела и заговорила, роняя свинцовые слова приговора:
- По статье УК субгалактики "Финансы и романсы", вы приговариваетесь к заключению сроком на десять лет в пространственно-временнои изоляторе портативного характера. Изолятор снабжен замком, открыть который может только ультразвук. В случае непредумышленного освобождения вы обязаны выполнить одно желание клиента. В случае невыполнения желания к сроку заключения прибавляется один год. Я, Черный Мент галактики Млечный путь приговорил этих граждан к работе на благо других людей планеты Земля. Хау, я сказал!
Закончив изрекать, фигура начала делать пассы руками, от которых в разные стороны исходил белый свет и запах нафталина. Замершие фигуры пришли в неестественное движение - оторвавшись от пола, они поплыли по воздуху друг к другу и вдруг, в какие-то доли секунды, преодолели сантиметры и стремительно уменьшились в точке сближения.