-Да. Видимо, это после жары.
-Очень жаркий денек, это точно, - согласился северянин.
Все стремились приблизиться к Имрану и образовать круг. Однако, владыка поторопился с речью, поэтому в итоге все застыли там, где стояли. Алетейн нисколько не удивилась, заметив позади него мрачный силуэт Тимура.
-Люди Элиты! Как гордо это звучит; еще более гордо это звучит сегодня, в день двухсотпятидесятилетия нашего главенства над пустыней! Рад видеть вас вокруг себя. Осушим этот кубок за древнейший Орден Эль-Хэммам, за его былую славу, вечную силу и будущее процветание! – с этими словами Имран, сделав глоток из золотого, украшенного переплетающимися медными змеями кубка, передал его Бандаро.
Воины, лекари и книжники по очереди передавали друг другу чашу. Этайн церемония показалась монотонной и невыносимо долгой. Воительница находилась далековато от владыки, на расстоянии более трех метров, это точно. Чтобы спасти его, нужно было мастерски метнуть нож в заговорщика.
Время пошло чуть быстрей после того, как она сама сделала глоток из кубка. Изысканное вино увлажнило пересохшее от волнения горло.
Муса, испивший остатки вина, передает кубок Имрану…
«Сейчас…» - прозвучало в голове.
Хищный взгляд Тимура направлен на владыку с уже нескрываемой ненавистью…
Этайн нащупала холодную сталь и приготовилась…
Все произошло в мгновение ока.
Едва Тимур успел занести нож за спиной Имрана, как в это же самое мгновение оказался сраженным метательным ножом в шею. Нож метнули с ювелирной точностью; жизнь владыки спасена. Предатель, сделав несколько шагов в сторону, упал замертво с распахнутыми, от удивления и непонимания одновременно, глазами. Люди Элиты, все как один, смотрели на спасительницу, которая так и застыла в позе метателя.
Либо в мире исчезли все звуки, либо, от шока, никто не мог вымолвить и слова еще несколько, длившихся так долго, мгновений.
-Этого не может быть, - взвилась в воздух первая, вполне очевидная, фраза. Вздох удивления принадлежал Бандаро.
Фраза оживила всех остальных. По зале прокатился шепот, постепенно перерастающий в гул.
Имран вновь одним жестом восстановил тишину и обратился к Этайн:
-Как ты сумела вычислить за несколько недель того, кого мои люди пытались вычислить целые месяцы? – владыку впервые видели таким удивленным.
-Интуиция меня не подвела, владыка, - Этайн, наконец, вышла из оцепенения. Скопившееся напряжение разом схлынуло с тела. – К тому же, пригодилось все то, чему учили здесь, столько лет.
Имран, пока не отвечая, повернулся к своим прозевавшим покушение телохранителям:
-Уберите это, - кивнул он в сторону погибшего фидаи, кровь которого растекалась по бело-зеленой мраморной плитке. – Алетейн, прошу за мной.
Так, в день праздника, она удостоилась еще и личной аудиенции владыки.
Наверное, это и было последним испытанием.
Но, по жизни, еще далеко, не последним.
Имран впервые принял её один на один, без каких-либо сопровождающих. Доверие к юной фидаи, само собой разумеется, значительно возросло после такого события. Его задумчивость и тревожность можно было понять и простить, даже человеку такого высокого положения - которому, по идее, никогда не стоит подавать виду, чего бы ни происходило вокруг.
Вопреки правилам, Алетейн первая задала вопрос.
-Это не первое покушение, владыка?
-Нет. Те разы предателей не удалось допросить – они раскусили какие-то самодельные капсулы с ядом. Этого же ты убила почти мгновенно. Остается надеяться, что Рамирес напал на след, - Имран перестал ходить по комнате и сел напротив Этайн, но так, что тень падала на лицо.
-Он давно не давал о себе знать, что странно.
-Согласен. Последнее сообщение было четыре дня назад, хотя он обещал отправлять послания через день.
-А что было в последнем послании? – воительница поспешно устранила мысль, терзающую женское самолюбие, вроде «а что он это мне не написал?».
-В том то и дело, что ничего существенного, - глава Ордена на несколько секунд ушел в раздумья. – Да и почерк какой-то не такой. Закралось чувство, будто писал не он.