Таким образом, пролетело несколько недель и, в тот самый момент, когда воительнице было уже не так волнительно за предстоящую встречу с Шакийором, как раз и объявился Бероэс.
Друид, как выяснилось, сам, в облике льва, был на северной границе. Мародеры, что неудивительно, медленно, но верно мигрировали в направлении севера. Шакийор, наблюдая за остальными кочевниками, отмечал, кто какую сторону может принять в случае войны. Она, само собой, потрясет и охватит всю пустыню.
Храмовники, появляющиеся невесть откуда, сразу примыкали либо к независимым городам, либо к кочевникам, настроенным достаточно лояльно по отношению к Ордену Эль-Хэммам. Официальных перемирий еще никто ни с кем не заключал; но снизилось и количество вооруженных столкновений на ничейных землях. Возникло какое-то невербальное единение большей части народов пустыни – безмолвное соглашение в тиши перед мощными раскатами грома и ураганного северного ветра.
Все чего-то выжидали и ожидали, утратив былую агрессивность и воинственный настрой. В сердцах вождей и предводителей поселились сомнения; воины приняли скучающий вид, ожидая приказов; а мирный люд стал выделять больше времени на молитвы.
Встреча была назначена в скалах, за полчаса до наступления полуночи. Шакийор обещал явиться один; Этайн, как и было условлено – вместе с Никайором. Джинны пустыни, помогающие людям, создали отталкивающую ауру вокруг скал, чтобы никто не мог помешать этой знаменательной и полуформальной встрече. Учитывая родственные связи, а также отношения, связывавшие Этайн и Шакийора, с наступлением темноты приближающееся событие вряд ли можно назвать формальным.
Скалы неспроста окутались густой, белой с отсвечивающим лиловым оттенком дымкой. Она стелилась под ногами, плавно отступая перед идущими. Никайор сразу отметил эту странность.
-Сколько был здесь, ни разу не видел подобного тумана, - искренне удивился он, пытаясь носком ботинка наступить на ускользающую белесую ткань.
-Погода весьма своебразна последнее время, - выкрутилась Этайн, ступая впереди.
-Еще, я сильно поражен твоими средствами связи с кочевниками, - продолжал допытываться боец. Не в первый раз он пытался подойти с этим вопросом к главе фидаи.
-О чем нельзя говорить – о том следует молчать, - воительница, обернувшись, улыбнулась, чтобы это не выглядело ханжеством с ее стороны.
-Ну… ладно, - грустно, несколько картинно, вздохнул Никайор, очень похоже на артистичного Хамида.
Этайн остановилась аккурат в том месте, где впервые имела честь познакомиться с джиннами. Вот, тот самый небольшой грот, где они грелись у костра с Делазаром… Вернее, с джинном, в облике старого доброго наставника. У самого входа в грот, на каменистой площадке, глава фидаи и ее спутник ожидали Шакийора. Туман настолько ухудшал видимость, что, от поселений Ордена, ранее хорошо обозреваемых сверху, остались одни тусклые, призрачные огоньки, просматриваемые будто через запотевшее стекло.
Шакийор, вопреки ожиданиям воинов Ордена, появился не из тумана, и не спрыгнул, подобно дикой кошке, откуда-то сверху. Друид вышел из самого грота; нисколько не изменившийся с последней их встречи.
Они обменялись с Этайн теплыми взглядами, но, так и не рискнули приблизиться друг другу. Никайор понял многое, уловив эти взгляды.
Безмолвно, легким наклоном головы поздоровавшись с воительницей, друид перевел взгляд на брата. Сложно передать ту смесь чувств, что захлестнула братьев; ту искреннюю и светлую радость при виде сходных, таких родных черт лица.
Этайн осторожно, мелкими шажками отошла в сторонку, решив оставить их наедине. Общими у них были только кровь и детство – затем, двух близких людей, безжалостно разделил рок. Сейчас, в преддверье войны, им вряд ли удастся воссоединиться, как семье, постоянно находиться рядом. И эти минуты, то растягивающиеся, то такие скоротечные - минуты знаменательных разговоров должны принадлежать исключительно им.
Братья обнялись, потрепав друг друга по плечам. Мимические морщины, от обилия дум, разгладились на благородном лице Шакийора, и он нарушил эту важную тишину, такую же густую, как туман.
-Рад тебя видеть, брат, - голос прозвучал слегка глухо то ли от повышенной влажности воздуха, то ли от подступившего к горлу кома.
-И я тебя, брат… Но слабо помню, - так же глухо ответил Никайор, по-детски улыбнувшись. Несмотря на то, что выглядел крупнее брата, он, тем не менее, казался значительно младше и даже улыбался по-детски, стеснительно.