-В ваше отсутствие произошли некоторые изменения. Разведчики доложили о наличии у противника метательных орудий – огромных махин. Все это медленно, но верно движется в нашу сторону, - главе школы воинов, само собой, было непривычно столь быстро перейти из роли руководящего в роль подчиненного.
-У нас имеются баллисты, - вспомнила Этайн. – Нужно все подготовить.
-Да, владыка, само собой, - тут же отозвался глава стражников-гамадимов Аран. Он представлял собой самого настоящего стереотипного стражника – огромный, с квадратным выступающим подбородком и бровями, кажущимися насупленными даже при отсутствии каких-либо эмоций. – Все готовится. Но, у нас гораздо меньше осадных орудий.
-В скалах у нас есть преимущество – можем укрыться. В оставшееся время достраивайте укрепления. Из какого материала изготовлены вражеские катапульты? – сориентировалась Этайн, судорожно соображая и перебирая различные варианты. Непросто все удержать в памяти, и голова, с этого самого дня, начала превращаться в целый дом советов.
-Преимущественно, из дерева, - доложил Бандаро.
-Дерево горит хорошо. Всех лучников, - глава Ордена обратилась к представителю отделения стрелков, меткому пожилому лучнику Зафиру, - Снабдить огненными стрелами.
-Будет сделано, владыка, - сразу отозвался тот, сделав легкий поклон.
Далее следовали обсуждения касаемо припасов разного плана и прочего. Первый день в новой должности прошел слишком насыщенно и потому, достаточно трудно.
Во-первых, Алетейн устала от дороги, будучи в жарком черном парадном одеянии, не предназначенном для долгих переходов в полдень, и, от рева толпы. Во-вторых, никак не могла привыкнуть к новому обращению к ней военачальников и других представителей Элиты. Только Шакийор и Варлам смотрели как-то по-теплому, не натянуто и естественно улыбались на всем протяжении затянувшегося в центральном шатре военного совета. В-третьих, на бывшую главу фидаи свалилось несравненно больше формальных вопросов, чем было то раньше. Как выдержать такое колоссальное напряжение без подготовки, пока неизвестно.
В-четвертых, тусклый и неприятный отпечаток на душу наложили предшествовавшие этому дню похороны Имрана.
Отрицание, сожаление и злоба уже прошли, и на смену им пришло какое-то тупое безразличие. Тем не менее, подобные торжественные и мрачные церемонии, само собой, никому не милы.
Этайн хватило печальных лиц и понуренных голов среди представителей Элиты, поэтому она прогнала всех плакальщиц, что противоречило традициям Ордена. Воин, по ее мнению, должен быть похоронен без всякой лишней суеты, и у гроба следует вспоминать только его заслуги. Можно, конечно, вспомнить и смешной какой случай из жизни – на похоронах порой стоит посмеяться, таким образом, снизив общее напряжение. Но смеяться разучились, как, впрочем, и плакать – даже плакальщиц нанимают из простого народа. Здесь разучишься простому человеческому.
Что смешного можно было вспомнить из жизни усопшего лидера Эль-Хэммам? Алетейн не знала его толком, не знала своего родного отца. Причем, при жизни знала его исключительно как владыку. Как хотелось бы больше узнать!..
Воительница последний раз взглянула на него перед самым погребением. Удивительно, насколько сильно уход души меняет тело. Черты лица значительно изменились и были напряжены как будто больше, чем при жизни. Будто, уходя, он не успел чего-то сказать.
Много чего не успел сказать.
Глава 18. Свет надежды. Эпилог.
Затишье оказалось временным и сменилось целой чередой сражений. Что удивительно, на этот раз магистры Воды решили не жалеть своих воинов и выставляли только их и мародеров пустыни. Наемники крайнего Севера пока не вступали в эту кровавую игру.
Так прошло четыре долгих месяца, и, никто никому не желал уступать. Воины Ордена так и не вернулись в свои резиденции и поселения; кочевники, храмовники продолжали жить в одном палаточном лагере и сражаться бок о бок.