Рикольский каменный червь был ни разу не рикольским, не каменным и даже не червем. Это, по сути, был корень одной из эльфийских пород деревьев, который решил жить самостоятельной жизнью. Такое бывает, когда среда очень уж волшебная. Ну так вот, тварюка эта отделялась от родителя и начинала медленно путешествовать сквозь недра земные, жря там себе всё, что придётся по вкусу, а это были отнюдь не кроты с тушканчиками, а вполне себе разные металлы и минералы. Червь минерализовался, твердел, но продолжал своё существование, которое должно было закончиться тем, что где-нибудь внизу бы образовалась длинная такая колбаса из редких элементов. Ну, вполне логично, не так ли?
Именно. Но если его поймать до этого момента, в состоянии, когда он еще свежий, но уже побуривший земельку с десяток лет, то мы получим чрезвычайно качественный материал для волшебного инструмента мага, который, к тому же, постепенно станет его идеальным инструментом!
Спрашиваете, почему? Вам интересно? Вам действительно интересно? Вас реально интересуют рикольские каменные червяки?
Фу таким быть.
Но я все равно отвечу — потому, что червяк еще живой! Тервинтеру Джо очень везет на волшебные и слегка изгибающиеся сами по себе вещи.
Однако, мы не можем взять в руку червяка и начать творить чудеса, нам нужно сначала бережно и аккуратно сделать из чрезвычайно редкого, зашкаливающе дорогого, совершенно халявно доставшегося мне от гремлинов материала (пусть и живого) — посох. Точнее, посох, жезл и палочку, так как червяков мне выдали аж три. Но для того, чтобы сказка стала былью, надо всё-таки поработать. Нанести руны и прочие слова магического нецензурного алфавита, начертить Знаки Власти, осенить червяков Словами Могущества, окропить кровью…
— Меня бы лучше окропил! И не…
— Цыц, демон! — уже строго заметил я, — Звук отключу!
Не обращайте внимания, суккуба еще маленькая у меня. Знания есть, а вот опыта с гулькин нос, только о сексе думает. Вот, ношу её с эффектом полного присутствия, чтобы обучалась. И чему она обучилась? Чуть не влюбилась в Игоря! «Потому что у него щупальца!». Тьфу ты…
Так, ладно, всё. Надо сосредоточиться. Надо очень сильно сосредоточиться, потому что на горизонте уже нет никаких шести гремлинских кланов, которые надо спасать от вымирания, в Мифкрест меня не пускают, а значит — это мой единственный шанс приобрести нормальные (великолепные!!) магические инструменты. Да, пока я в башне, у меня есть Игорь, а он хоть и метла с щупальцами, зато сам по себе идеален для меня, но Игоря из башни не вынесешь (разве что в волшебный мир). Такие дела. Так что кровь из носу всё должно быть идеально!
Все было готово. Ритуальные круги стабилизации фона, обереги против флуктуаций, табуретка против врывающихся гоблинов, заглушки на окнах против орущих эльфиек, заклинания Смягчения на входной двери, из-за которого ко мне нельзя было постучаться. Все живые предупреждены, все неживые построены (да, я отключил звук суккубе, ибо нефиг). Магия послушно дрожала на кончиках пальцев, в копчике вибрировало вдохновение, в голове формировались нужные формулы, я был готов!
— Он сказал «поехали»… — прохрипел я, наклоняясь над самым большим червяком…
Тот изогнулся. Чуть-чуть, но достаточно, чтобы я шарахнулся от него с едким грязным ругательством. Вот гад!!
— Ты заклинание Питтуарда-Ванка Сологолового не выучил? — осведомился у меня спокойный, но слегка брюзгливый мужской голос, настолько знакомый, что даже не вывел меня из режима площадной брани на проклятого червяка.
— Верм, еще ты мне под руку не говорил! — буркнул я, вспоминая, в каком из моих блокнотов это редкое как говно мамонта-единорога заклинание…
Пауза.
Еще пауза.
«Твикса» нет, так бы сожрал.
Пауза.
— Верм…? — пробормотал я, озирая весь интерьер. Вокруг была моя личная лаборатория, которая находилась в реальном мире, на Побережье Ленивых Драко… Баронов. В моей собственной башне. Я уже три дня ничего не употреблял крепче случайно подсмотренного у ручья эльфийского зада (девичьего), так что был уверен в себе, как никогда ранее. Оглядывающийся по сторонам Игорь, удивленно хлопающий глазом, подтверждал, что мне это не почудилось.
— Бери резец, ученик, — брюзгливости в звучащем вокруг голосе, не имеющем никакого явного источника, прибавилось, — Пока ты найдешь нужное и заучишь, полдня пройдет. Я обездвижу червя за тебя.
Крик души, в котором звучали нежные небесные переливы, вопрошающие о том, «какого полового органа», «кто виноват», «что делать», «Лилит не слушай», «что тут вообще происходит» — он издался из меня с силой молодого тела, умноженного на помраченный разум. Всё это дело резонировало как от стен, так и от стенок моего пустого черепа, заставляя мысли, чувства и эмоции окружающих испуганно вибрировать, от чего они изгибались крайне непредсказуемым, но, наверное, очень радующим мою суккубу образом.