Карлы ушли, но по их взглядам было видно, что теперь это всё для них личное. Очень личное.
Пожав плечами, я сел за свой письменный стол и накатал заяву графу Караминскому. Лишним это не бывает никогда. Вон Мойра в свое время по моему совету настучала во все возможные инстанции, теперь возле её лавки стоит пост стражи, а расположившийся неподалеку кабак внезапно заиграл скидками для местной полиции. Итог? Волшебница неожиданно оказалась под плотной охраной, а заодно и все её высокопоставленные клиенты узнали о неприятностях, которые грозили Эпплблум. И предприняли меры. Так что, господа, настучать никогда не лишне! Закон должен работать на вас!
Мозги, впрочем, тоже, поэтому я принялся окапываться. Так как моя магия теперь работала с некоторыми… осложнениями, окапываться приходилось по широкой дуге от башни, насыщая землю всякими вредоносными заклинаниями и закладками. Казалось бы, проку мало будет, ну засеешь ты поле разной гадостью, а как увидишь, кто на неё наступит? Профукаешь момент, считай «мина» не сработала!
Не тут-то было. Я закладывал не «мины», а «снаряды», связанные магическим поводком с вершиной моей башни. Энергозатратно, сложно, но теперь я мог чисто волевым усилием притянуть любой свой «клад», а затем отправить его в нужную сторону со всем почтением к приближающейся угрозе. К тому же, что очень немаловажно, уже разряженный от божественной силы ненастий. Ну или подорвать эту фигню на месте.
В перерыве от этого труда, я решил разобраться с вопросом лепреконов, временно поселенных в Великой Обсерватории. Там, почему-то, прежде чем получить доступ к десятку этих злобных карликов, я был вынужден выслушать много поздравлений от гремлинов, а также ряд осторожных вопросов на тему «когда будут дети?». Этого я совсем не понял, не подал виду, но твердо пообещал, что «как только — так сразу!». Зачем гремлинам дети не понимаю, но если я нашёл лепреконов, то рано или поздно найду и детей. Может, приживутся.
А вот с бойцами Сопротивления всё было… тяжко. Нет, так-то я их не собирался задерживать, отработают пятьдесят золотых на перемещение — и пусть идут на все четыре стороны, Орзенвальд перед ними открыт. Однако, им было некуда пойти.
— Нас бросили, — хмуро поведал мне один из этих посвежевших в среде волшебного мира типов, — Если мы вернемся живыми, то Генерал легко определит, каким именно образом мы выжили, заклеймит нас предателями. Такое уже бывало.
— Ты сейчас серьезно? — не поверил я.
— Волшебник, ты даже не представляешь, сколько таких как мы бежит из эльфийских лесов, — добавил второй лепрекон в уже зашитой и заштопанной одежде, — Нас изгоняют за провинности, шалости, мелкие и крупные прегрешения.
— Одних только фей за надоедливость, — добавил третий, понурясь, — Но их целые орды…
— В общем, у Сопротивления всегда хватает голов, — снова заговорил первый, — А вот магии… Если Аргиовольда не сняли, то он нас похоронит.
— А если сняли, то мы ему уже ничего не сделаем.
— Нам некуда идти, волшебник.
— Гремлины не хотят, чтобы мы помогали им.
Да вы, блин, издеваетесь… Вот нафига я такой добрый? Зарэзал бы их небольно тогда, возле дома Мойры, но ведь нет. Эх…
— Есть у меня к вам одно предложение, — наконец, решился я, не особо счастливый от зрелища двух десятков глаз, смотрящих на меня чуть ли не с явной мольбой, — Там есть магия, пища и выпивка, но нет солнечного света. Я замолвлю за вас словечко, но вы, братия, будете мне должны сотню золотых за обе этих переброски. Договорились?
Что тут поделаешь, будем складывать яйца в одну корзину. Пазантраз, место, где может пропасть всё, даже пятерка крайне могущественных магов, когда-то снабжавших всё пиратское общество целого океана. Теперь мне нужно было их навестить, а заодно сплавить им десяток лепреконов, что было… не так уж и сложно провернуть. Если бывший Конклав не мог показать своего лица из подземелья, то вот лепреконы как раз могли, они как раз друг другу будут полезны.
Как впоследствии оказалось, решение было очень своевременным, так как колдунам в подземелье уже становилось невероятно скучно. Наладив производство местной самогонки и запустив её тройную очистку перед продажей, маги позволили Пазантразу выйти первый раз за историю этого города в доходность, а затем, поизучав окрестности, чуть ли не хором приуныли. Моё появление было воспринято с тщательно скрытым восторгом. Помнится, в свое время у Вермиллиона была такая проблема, ему даже энциклопедию никто приносить не хотел.