С первым этажом из-за всех этих несущих колонн, металлических столбов и швеллеров по углам пришлось повозиться подольше. Хорошо еще, что умные люди придумали пластиковую взрывчатку, она легко разминается и принимает нужную форму. Охваченный творческим порывом, я бодро сновал туда-сюда по этажу, поминутно сверяясь с намертво засевшей в голове схемой. Прозвучавший как выстрел, стук калитки, застал меня в процессе присоединения проводков к общему взрывателю с таймером. Двое, негромко переговариваясь, пересекли двор, подошли к дому и поднялись по лестнице к парадному входу. Щелкнул замок, и они вошли. Беззвучно матерясь, я замер со стволом в руке, прислонившись к стене. Прислушался. Со стороны черного никакого шума, вроде бы, не наблюдалось. Все равно, хреново, в мои планы совершенно не входило кого-нибудь убивать или калечить. А теперь, боюсь, придется эту парочку вырубать и оттаскивать куда-нибудь в сторонку на безопасное расстояние.
Вошедшие остановились в холле, раздалось сдавленное сопение, зашуршала одежда.
— Нет!
— Рита…
— Нет, я сказала!
— Ну, Рита, я так соскучился…
— Да уйди ты! — раздался звук падения тела, кто-то охнул и выругался.
Я осторожно высунул голову из-за угла. Посреди холла стояла здоровенная тетка, кажущаяся в своем пуховике еще более массивной. На полу у стенки сидел на заднице тщедушный мужичок, только что неудачно покусившийся на девичью честь.
— Рит, ты что? — жалобно проговорил он, поднимаясь на ноги.
— А то, — она уперла руки в бока, — я тебе кто, шалава подзаборная, чтобы стоймя, где попало трахаться?
— Я так соскучился, — опять заныл он.
— Соскучился, значит? Тогда пошли в суточник, бутылочку возьмем и ко мне.
— Так у тебя же мама, дети.
— Дети уже спят, а мама нам не помешает. Выпьет чуток и к себе пойдет.
— Мне завтра вставать рано, — опять заныл этот Ромео.
— Тогда вали к своим в баню и спи, а я пошла.
— Ладно, — тяжело вздохнул он. — Пошли в магазин.
— Пошли, Мишенька, пошли, — радостно прощебетала она, подошла к нему и, наклонившись, поцеловала в щечку.
Он еще раз вздохнул. Парочка двинулась на выход. Лязгнул запираемый замок, прозвучали удаляющиеся шаги, хлопнула калитка.
Привалившись к стене, я содрал с головы шапочку и вытер насквозь промокшую физиономию. Как вы думаете, от чего умирает большинство людей моей профессии? От бомб, снарядов, пуль, взрывчатки, ножей, пыток или страшных боевых приемов в стиле кун-фу? Ничего подобного, от сердечнососудистых заболеваний в результате многочисленных перенесенных стрессов…
Месяц назад, таким образом, ушел в мир иной один мой очень хороший товарищ, совсем даже не старый пенсионер нашей службы. Пришел в магазин, отстоял небольшую очередь к кассе, а когда полез в карман за бумажником, его пробил сильнейший инсульт. Так и умер, пока падал на пол, можно сказать, на лету.
Я установил таймер на пятнадцать минут и в темпе рванул на выход. Проскочил переулками к оставленной машине, удачно разминувшись по пути со стайкой изрядно поддатых местных подростков, целеустремленно ищущих приключений. Залез в машину, а пока прогревался мотор, успел полюбоваться давешней сладкой парочкой, Ритой и Мишей, под ручку выходящей из магазина. Отъехав метров двести, я остановился на пригорке, откуда хорошо просматривался дом Босоногова. Пока еще целый и невредимый. Глядя на часы, начал отсчет времени. Минута, сорок пять секунд, тридцать, пятнадцать, десять, пять… Ну!?! Ничего. Мгновенно взмокнув и повторяя в уме порядок совершенных действий, я еще раз зачем-то взглянул на часы и снова перевел взгляд на участок. В этот момент дом как будто подпрыгнул и тут же начал опускаться, складываясь. Когда пыль осела, я еще немного полюбовался делом своих рук — сложившимся, как карточный домик, строением с абсолютно не пострадавшей крышей на уровне крыльца, отпустил тормоз и накатом двинулся под горку. По двору уже начинали бегать всклокоченные люди в кальсонах и размахивать руками, а в моей профессии очень важно вовремя перестать щелкать клювом и сделать ноги.
Глава 44
— Да… — голос Дивотченко был хриплым со сна.
— Здорово, Санек!
— Ты?
— А кого ты ожидал услышать?
— В это время никого.
— Что так?
— Ты на часы посмотри, полшестого всего.
— И ты, конечно же, спишь?
— А что еще в это время делать? Знаешь, если тебе поговорить не с кем…
— А, может, я именно с тобой говорить хочу.
— Пойди проспись, — не успел он положить трубку, как телефон зазвонил снова. — Ну, что еще?