Прочь! Уйди от меня!
Военный Советник.
Это тяжесть для короля…
Финансовый Советник.
Но!
В политике не бывает легко,
Победа и поражение -
Для народного возрождения!
И мне жаль,
Что надо причинить вам печаль.
Атенаис (ласково).
Мой король, война – враг,
Это так.
Но война – друг!
Торговый Советник.
И под тяжестью мук
Смысл есть…
Джонатан.
Но народ?.. сейчас ли? Здесь?!
Военный Советник.
Какое кому дело до сотни-другой?
Будущий век на нашем сету!
Джонатан.
Но я же…отменил войну!
Миран (с сочувственной скорбью)
О, мой король!
Не первый вы, и не последний, нет,
Это тяжесть на десятки и сотни лет.
Но отменить войну нельзя,
Бой нам враг, но бои – друзья…
Торговый Советник.
И даже когда победа не нам,
Мы готовимся к новой войне…
Атенаис.
Отдаем любовь боям!
Военный Советник.
А почтение – земле!
Джонатан (в ужасе отшатываясь от подступающих советников, в числе которых и Миран).
Вы – чудовища, какие чудовища вы!
Делаете вид, что скорбят умы,
А на деле…что творите?!
Как смеете вы говорить так?
Что ж…расплаты небесной ждите,
Выдумали…друг! Враг!
Нет! Вы на словах так смелы,
Но только лишь чудовища вы,
И я вижу – мне быть отважным,
Чтобы однажды…
Сцена 2.7 «Однажды…»
Джонатан замирает, дойдя в уме своем до какой-то страшной и тяжелой мысли, что уже давно жила в нем. Замирают и советники, ожидая решения. Миран протягивает к королю руки, но это уже запоздалый жест.
Джонатан.
Однажды – клянусь,
Всё станет так,
Как я того желаю.
Гнева вашего я не боюсь,
Вижу каждый шаг
И все понимаю…
Советники, не сговариваясь, отступают от Джонатана, не ожидая таких слов.
Однажды ваши слова
Станут ничем,
Сплошной пустотой.
И вся пустота -
Весь этот тлен
Покажет, кто ваш король!
Джонатан, видя испуг в лицах советников, распаляется еще больше.
Однажды он отменит вас,
Противники мира!
Изгонит прочь, как химер.
Однажды, пусть не сейчас,
Соберет в руках свои силы
И примет жестокость всех мер!
Не дожидаясь реакции и отмирания советников, Джонатан разворачивается и уходит из зала Совещаний.
Сцена 2.8 «Ох, дети!»
Советники еще мгновение переглядываются между собою прежде, чем обрушиваются в едином порыве на остолбеневшего от поступка Джонатана Мирана.
Атенаис (елейно).
Вот и так, Миран, бывает на свете,
Что вдруг восстают коронованные дети,
Желая себе новой силы,
Желая сами постигать хитрости мира…
Торговый Советник (радостно подхватывает).
Ох, вот уж эти дети! Ну – беда!
Не справиться с ними легко никогда.
Бывает – твердишь, учишь чему-то,
А они наберутся идей…но откуда?
Миран (холодно).
Глумитесь, змеи! Для вас – он
Всего лишь корона и трон,
Но для меня он больше значит…
Военный Советник (с нескрываемым удовольствием).
Ну а как же может быть иначе!
уже тише.
Прихлебатель – со времен его отца!
слова как будто бы отвешивают пощечину Мирану, он подпрыгивает в гневе и ужасе, смотрит с яростью на Военного Советника.
Миран.
Слушать подлых речей твоих
Или ваших – иных,
Я не желаю.
Вам подлой натурой понять не дано,
Что быть другом короны совсем нелегко.
Что придется для этого сердце забыть,
И существовать – не жить!
Вам преданного стука не дано понять,
Вам не понять бессмертия души.
Вы – жалкие! Вот, что я могу сказать,
Вам…