Я достал оставшийся от прошлого хирургического вмешательства спирт и бинт, оторвал от него кусок, смочил в спирте и тщательно протёр кинжал и место будущего разреза на левом предплечье. Мысленно призвал клинок и, по аналогии с вживлением в грудь янтаря, сделал разрез, оставляя кинжал в ране. Затем, как по направляющей, вдавил его в рану, вливая из браслета энергию и понемногу заживляя повреждения.
На этот раз мне было немного проще, так как у кинжала не было рукояти. Боль я, конечно же, чувствовал, но как-то отдалённо. По всей видимости, вливание энергии совместно с заживлением притупляло её.
И вот, наконец, рана полностью зажила. Остался лишь длинный красный рубец. Добавил ещё немного энергии, убрав все воспаления и залечив разрезанные кровеносные сосуды.
Посмотрел на браслет — энергии в двух янтарях как не бывало.
Подтащил двух баранов поближе к ларю, на который я присел, и стал мысленно вызывать клинок из левого предплечья. На это ушло минут 15.
Боль… Как же мне было больно! Кинжал проклюнулся, доставив непереносимые болевые ощущения. Как я не отключился, даже и не представляю.
Вот из запястья показался клинок, который я тут же вонзил в жертвенное животное. И снова — живительное тепло. Снова — радость от восполнения жизненной энергии. И снова — ненадолго. Последнее живое парнокопытное, как будто что-то почувствовав, стало скрести ногами, пока я не ухватил его за переднюю ногу, немного отвёл и вонзил кинжал.
Куском полиэтилена, которым укрывал тушки, выстелил багажник своего автомобиля и сложил в него все четыре мумифицированные тушки. Собрался вывести загород и по отработанной схеме скинуть, но задумался: а зачем? Зачем эти лишние телодвижения? Обладая силой земли, я могу закопать их где угодно — хоть в паре метров от гаража.
Выглянул из дверного проёма: тишина, ночь, ни одной живой души. Вернулся к машине, ухватил все четыре конца полиэтилена и за раз вынул все четыре туши. Оглядываясь, вышел из гаража и, отойдя метров семь, нашёл подходящий проём между гаражами. Просто вытряхнул тушки на снег.
Ментально обратился к силе земли, скомандовал — и жертвы моего ритуала провалились. Однозначно, сегодня удачный день: всё, что планировал, получилось. Запер гараж и отправился к своим девчонкам.
Поглощая вкуснейший бутерброд со сливочным маслом и щучьей икрой за завтраком, спросил у супруги:
— Как… как ты это делаешь? Где ты берёшь такие вкусняшки?
— В соседнем доме открылся магазин фермерских продуктов «Бабушкины грядки». Вот там и покупаю. Нравится?
— Ммм, объедение! Как в детстве у бабушки.
Серьёзно, от чистого сердца: не надо мне икры ни кеты, ни горбуши. Щучью люблю — даже та малая горчинка в послевкусии несёт шлейф натуральности и богатство вкуса. Умница у меня жена, и, главное, помнит мои вкусовые предпочтения.
От наслаждения деликатесом меня отвлекло сообщение Станислава, в котором он писал, что стоимость каждого перстня составит пять тысяч рублей, а изготовление всех десяти изделий займёт три дня. Ответил, что меня всё устраивает.
— Баночки с мазью так и остались в прихожей, Марина их не забрала.
— Неа, написала, что у неё важная деловая встреча, и что сообщит, когда сможет. Но пока молчит.
— Ну и ладно. Какие планы у тебя? Может, хочешь куда-то сходить? Я вроде как сегодня свободен.
— Не знаю, до обеда точно никаких планов нет.
После завтрака закрылся в кабинете. И нет, не медитировал. Сначала продолжил напитывать сухожилия и мышцы жизненной энергией: влил два янтаря. Ещё один влил (стыдно признаться) в кости черепа, специально уплотняя и укрепляя их.
Как показала последняя стычка, кожа выдержала пули, но не помешала им сломать ребро. А если в голову? Вот… Голову беречь надо.
Дальше я занимался, так сказать, прокачкой артефактов: стал жонглировать энергией, прокачивая её через себя — то заполняя, то опустошая драгоценные камни браслетов. И не только: янтари, которые я вживил в грудь, тоже задействовал.
Возможно, я зря сказал, что это не медитация. Возможно, это она и есть. В этом процессе я полностью отринул окружающее, сконцентрировавшись на жизненной энергии, протекающей во мне от янтаря к янтарю.
Так увлёкся, что супруга не с первого раза до меня достучалась, приглашая на обед.
— Папуль, а можно, я схожу к мастеру на окраску волос? Там ненадолго — часа два.