Не снижая скорости, она завернула за угол дома и с разбега, налетев на вывернувшего навстречу ей человека, сшибла его с ног. Оглушенный неожиданным столкновением и падением, тот попытался было встать, но Джун упершись коленом ему в грудь, прижала его к земле, доставая наручники.
- Не трепыхайся, - тяжело переводя дух, посоветовала она.
Но этот идиот снова предпринял попытку вывернуться и скинул ее с себя одним резким, отчаянно сильным движением. Вскочив на колени, он, выругавшись сквозь зубы, ударил не успевшую подняться Джун ножом, и если бы она вовремя не увернулась, то нож торчал бы сейчас под ее грудью. Тогда навалившись на нее и прижимая к асфальту, он ударил еще. Неожиданно его отшвырнули, буквально сдернув с Джун.
- Вот же козел... ему тюрьма светит, а он с ходу, на бабу лезет... - Ким был в своем репертуаре.
С натужным хрипом переводя дыхание от вынужденно бешенного забега, он еще умудрялся шутить. Опершись ладонями о выщербленный асфальт у себя за спиной, Джун медленно поднялась.
- Как всегда вовремя, - выдохнула она.
- Так... за тобой приглядывать надо... - просипел Ким, пытаясь отдышаться. - Только отвернешься, а ты уже с мужиком валяешься.
- Обхохочешься, - буркнула Джун, отряхивая ладони, не оценив его шутки и на этот раз.
- Пойдем, - защелкнул наручники на запястьях задержанного Ким.
- За что арестовали? Почему не зачитали моих прав? - тяжело дыша, глухо произнес тот, строптиво дернувшись. - Не по протоколу... Я требую уважения и адвоката... Я ничего не сделал, я чист!
- Заткнись, - грубо толкнул его в спину Ким. - Вот когда начнешь отвечать на мои вопросы, я тебя сразу начну уважать.
Доведя его до служебной машины, Ким и Джун запихали любителя прав на заднее сидение, сами сели вперед и тут Ким увидел порез на руке своего напарника. Нож преступника, располосовав рукав кожаной куртки, рассек предплечье и теперь, кровь капала уже с пропитавшегося ею рукава кожанки. Джун в запале не замечала боли, как и то, что истекает кровью, но увидев испуганный взгляд Кима, схватилась за руку. Ким развернулся и, приподнявшись в водительском кресле, в сердцах отвесил задержанному настолько крепкую оплеуху, что тот, схватившись за лицо скованными руками, со стоном согнулся в три погибели.
- Я с тобой еще в участке поговорю, - сквозь зубы пообещал Ким. - Сейчас едем в больницу.
Джун кивнула, держась за плечо. Она чувствовала навалившуюся усталость и странную опустошенность. Ни в какую больницу ехать не хотелось, а, если б было возможно, она, перевязав рану сама, легла спать. Но спорить с Кимом, когда он был на взводе, не рискнула.
- Иди, давай, - остановил машину у первой же больницы Ким и мрачно предупредил: - Вздумаешь сбежать как только я отъеду, прибью.
И столько угрожающей решимости было в его голосе, что Джун не посмела возразить. Поэтому молча кивнув, она выбралась из салона и побрела к распахнутым стеклянным дверям приемного покоя. Медсестра за стойкой регистратуры поспешила записать ее к хирургу, как только Джун предъявила свое полицейское удостоверение.
- Извините, но в данный момент дежурят лишь два хирурга и оба сейчас на операции. Как только, кто нибудь из них закончит оперировать, я попрошу, чтобы он осмотрел вас. Присядьте, вам не придется долго ждать.
- Да, - устало отозвалась Джун и, пройдя к ряду кресел, села на свободное.
Зажимая рану рукой, она умудрилась задремать, но ненадолго. Подошедшая медсестра, легонько прикоснувшись к ней, разбудила Джун и повела в процедурную. Там она помогла пациентке осторожно снять куртку, и аккуратно обмыла порез, продезинфицировав его.
- Сейчас подойдет доктор и зашьет рану, - сказала она.
- Да, - благодарно поклонилась ей Джун у которой слипались глаза, даже, несмотря на боль от ножевого пореза.
Обстановка процедурной: все эти блестящие металлические инструменты, мягкая кушетка с белоснежной простыней поверх и запах лекарств, успокаивающе действовали на нее. Здесь она чувствовала себя защищенной и, расслабившись, уже с трудом боролась с сонливостью. С другой стороны ей хотелось, чтобы пришел, наконец, хирург, зашил рану, и она могла отправиться домой и как следует выспаться. Джун уже с вожделением поглядывала на изголовье кушетки, примериваясь лечь на нее, когда дверь отворилась, и вошел врач с медицинской повязкой на лице. Джун заставила себя сесть прямо и поклонилась ему. Он поздоровался с пациенткой - хрупкой девушкой, сперва чуть сонно смотревшей на него, а потом уже испуганно, во все глаза. Улыбнувшись, поторопился успокоить ее.