- Ты где? – первым делом поинтересовался Пак.
- В госпитале с доком.
Пак вздохнул.
- Мы нашли водителя рефрижератора. Он мертв.
- Что?
- Ему проломили голову и выбросили на обочину. Видимо подобрал своего убийцу автостопом.
- Гадство! – ругнулась Джун, мигом взбодрившись.
- Еще какое, - согласился подвыпивший Пак совершенно трезвым голосом. – Ладно, ты много об этом не думай. Мы над этим работаем. Будет что-то, сообщим. Ты-то сама, как?
Но Джун продолжала думать об этом, хотя мысли были вязкие как густой сироп, а то и просто застывали на месте. Кажется, она опять задремала. Хлопали двери, мимо нее проходили, кто-то даже остановился возле, но постояв, пошел дальше. Она понятия не имела который сейчас час, день или ночь, время словно остановилось… Подходящего к ней Тхэ Со, она приняла за продолжение своего полудремотного состояния нереальности. Он стоял перед ней и смотрел, сунув руки в карманы брюк. На его щеке в месте пореза был налеплен все тот же пластырь, пятна крови на рубахе уже высохла. Джун попыталась стряхнуть с себя сонное наваждение и тут Тхэ Со, порожденный тяжелой дремой не желавшей отпускать ее, вдруг сказал:
- Пойдем.
Вынув руки из карманов, он пошел по коридору к выходу. Джун вмиг очнулась. Так это не сон? Тхэ Со, что стоял перед ней реален? Джун нагнала его у дверей, и они вместе вышли из госпиталя. На пустынной парковке он скептически оглядел помятый, ободранный бок мерседеса, и коротко бросив: «Поведешь ты», - сел в машину. Джун заняла место за рулем. Оба были вымотаны бесконечным днем, обоим досталось так, что не было сил не то, что говорить, даже думать. Джун чувствовала отстраненность сидевшего рядом Тхэ Со, самой ей очень хотелось спать. Но когда они доехали и поставив машину в гараж, вошли в дом, Тхэ Со сказал:
- Давай ужинать. Есть хочется.
Он ушел в ванну, а Джун направилась на кухню и была неприятно поражена, увидев, что экономка Чон Чжин не позаботилась об ужине. Точнее, она так и не закончила готовить его. На плите стояла не прикрытая крышкой кастрюлька. На разделочной доске лежал очищенный перец. Видимо, известие о ДТП всполошило и так напугало верную экономку, что она помчалась в госпиталь, чтобы удостовериться, что с ее подопечными все в порядке и по всему выходило, что они с ней разминулись.
Лицом к лицу
Джун включила маленький телевизор, закрепленный на кронштейне над кухонным столом. По всем новостным каналам шли репортажи с места аварии на шоссе Н. Джун посмотрела входящие на своем сотовом, ни одного звонка от экономки Чжин и открыла холодильник. Там стояли пластиковые контейнеры с кимчхи и жареной рыбой. В кастрюльке на плите остывало карри, а рисоварка была набита готовым рисом. Карри она доделает сама, и Джун поискав глазами фартук, взялась за нож. Ладно, сойдет и без фартука и она прислушалась к шуму льющейся в ванной воды. Тхэ Со все еще был там. Подняв нож, она посмотрела не его отточенное лезвие, вдруг подумав: «Почему именно сегодня?»
Вернувшись из ванны Тхэ Со застал ее сидящей за пустым столом. На разделочной доске так и лежал нетронутый перец.
- Почему ничего не приготовила? – раздраженно поинтересовался он.
- Я устала…
- Но, я ничего не смогу сделать, не поев, - нахмурился Тхэ Со, садясь за стол. Он переоделся в чистую футболку и джинсы, а на порез на щеке наложил свежий пластырь.
Джун пожав плечами, поднялась:
- Это твоя забота. Пойду, пожалуй, в ванну.
- Не стоит, - закинув ногу на ногу, покачал головой Тхэ Со. – Там еще сыро и не убрано… Ну раз ужина не предвидеться, тогда давай выпьем. Садись, - коротко глянул он на нее и, поднявшись, открыл шкафчик стола, где стояла початая бутылка дорогого вина. Джун усмехнулась, глядя на него. Потрясающе!
- Садись же, - сказал он, вытягивая пробку из горлышка бутылки.
Джун села.
- Так, теперь стаканы, - вдруг вспомнил Тхэ Со.
Джун с интересом наблюдала, как он, прихватив бутылку обходит стол, подходя к стойке, где на блестящем хромовом держателе на ножках висели бокалы. Сняв два из них, понес к столу, все так же держа в руке бутылку. Поставив один бокал перед Джун, он перехватил бутылку, чтобы налить вино, повернулся к ней, растягивая губы в улыбке, со страшной силой обрушивая бутылку на ее голову.
Сначала Джун подумала, что ее платье залито кровью, но кровь, обильно стекающая по ее лицу, шее и груди имела запах сухого вина. Перед глазами плыло, и все что могла видеть Джун, это свои колени. Так не пойдет и она с усилием подняла раскалывающуюся голову, сфокусировав взгляд на сидящем напротив нее Тхэ Со, точнее Джи Санге. Осознав, что ее руки, заведенные за спинку стула, обмотаны скотчем, она уставилась на Санга, не сводя с него глаз. Он сидел, заложив ногу на ногу, покачивая вино в бокале тонкого стекла. Перехватив ее взгляд, сказал: