Так, лёжа ничком на незастеленном матраце, он и заснул, пребывая в полном и уничижительном смущении.
Однако Алла и не думала ооставлять его в покое.
Проснулся он от боли. Кто-то сжал его левую щиколотку с боков двумя пальцами, ногти которых, длинные и острые, глубоко и больно впились в его плоть.
Жора поднял голову. В купе было темно, но ддверь в освещённый коридор была открыта, и на пороге стояла Алла.
-Чего тебе ещё? - прошипел он спросоня, хотел выругаться матом и даже дать ей пинка под зад, для чего он не поленился бы даже слезть с полки.
-"Товарищ пассажир", у нас на неззастелененых постелях спать запрещено! - сказала Алла, покупайте бельё, застилайте и тогда спите!
Ругаясь про себя, Жора полез в карман, но Алла остановила его руку:
-Ладно, слазь! Пойдём, я тебя чаем напою.
Голос её был дружелюбный, располагающий и даже манящий, и Жора не стал дожидаться, когда в нём появятся истеричные нотки, и она закатит ему среди ночи ещё один скандал. Он не заставил себя долго ждать, и обиженно кряхтя, стал спускаться вниз.
Они прошли в её купе.
Жора предчувствовал, что чай - только предлог, и потому не удивился, когда, едва закрыв дверь, она стала раздеваться.
-Мог бы не покупать билета, - зачем-то сказала она.
-Я не знал, что ты будешь ехать, - ответил он примирительно.
Они оба разделись и сели на нижнюю полку немного поотдаль друг от друга. В купе сквозь щель между дверью и полом проникал прохладный воздух, и Жора почувствовал, что зябнет и покрывается "гусиной кожей", крупными мурашками.
-Мне, и правда, не помешало бы чего-нибудь выпить, - сказал он ей, опустив взгляд на свои руки, ощетинившиеся панцирем мурашек.
-Что, замёрз? - удивилась Алла.
-Ага.
-Хочешь, я тебя чаем напою?
-Ага. Без сахара и заварки, - согласился он. - У тебя есть?
Алла знала, что это за чай.
-Есть, а как же! В дороге это вещь нужная, - она поднялась с полки и, открыв дверь, вышла, как была, нагишом, в коридор, зашла в дежурное купе.
Жора выглянул в коридор. Он был пуст. Но вот в дальнем его конце появилась бабка, вышедшая, видимо, из туалета. С трудом переставляя ноги, держась за поручни и шатаясь от качки вагона, она пошла по коридору.
В это время из дежурного купе выскочила в чём мать родила проводница с бутылкой водки.
Увидев её, бабка отшатнулась и встала, как вкопанная, чуть ли не открещиваясь, точно перед ней явился сам антихрист. Алла тоже заметила её и сказала:
-Чо уставилась, бабуся? Аль не видишь - я ябуся!
"Складно вышло", - усмехнулся Жора.
Глава 4
В Москву поезд прибыл без опоздания, в десять утра. Алла разбудила его заранее и пошла по вагону, выкрикивая на ходу привычное:
-Так, граждане! Подымаемся, подымаемся! Москва! Подымаемся!..
На этот раз она была одетой.
Жора ещё минуты две сладко потягивался под простынью и одеялом. Ему хотелось ещё вздремнуть.
Хотя ночь оказалась бессонной, он был доволен и испытывал даже огромное удовольствие.
Из коридора вагона раздавались голоса:
-Дочка, чай-то будет?
-Какая я вам дочка? - возмущалась в ответ Алла где-то совсем рядом. - Какой вам чай?! Москва уже! Москва!
Алла зашла в купе и спросила его:
-Чего валяешься? Поднимайся, одевайся, сейчас кофу с тобой пить будем.
Жора высунул ноги из-под тёплого одеяла и спрятал их обратно. Под одеялом ему показалось ещё уютнее и теплее, чем прежде. Воздух в вагоне был по-утреннему свежий, прохладный.
-Слушай, там не мороз, случайно? - фамильярно поинтересовался он у Аллы.
-Сейчас глянем, - ответила она и прилепилась к слегка запотевшему окну носом.- Да-а, вроде бы. Хм, четыре дня назад ездила - тепло было. Ладно, хватит мне зубы заговаривать! Поднимайся, давай! Приедем сейчас уже.
"Что за баба?" - удивился он в который раз подряд и нехотя полез из-под одеяла, озираясь в поисках своего нижнего белья. Ёжась от осенней прохлады, он начал быстро одеваться.
Алла высунулась в коридор:
-Так! Граждане пассажиры! Москва! Москва! Быстренько сдаём бельё! Берём билеты, кому нужно!
В купе заглянуло чьё-то любопытное лицо. Алла протолкнула любопытного дальше ко корридору:
-Проходи, чего встал? Мужика голого не видел, что ли?
Любопытное лицо исчезло, и Алла продолжила голосить:
-Сдаём бельё, бельё сдаём! Граждане пассажиры, сдаём бельё! - выкрикивала она нараспев, и в её русское произношение закрадывалась певучесть украинского языка (сама Алла была откуда-то с Курской области, но уже давно жила на Украине).