-Но, пожаллуйста, шеф, подвези!
-Я что тебе, такси что ли?
-Ну что делать? Ведь ни одной машины?
Вероника подошла ближе. Заметив, что она действительно озябла, водитель смягчился:
-Ладно, куда вам?
-Да нам туда, где повеселее! В ресторанчик какой-нибудь...
-Ну, вы даёте!
-А что?
-Да это ж не тачка, а троллейбус. Он по проводам ездит, а не куда захочешь!
-Ну да-к, ты нас довези поближе, а мы там сами пешком дойдём.
-С вас бутылка, полез обратно в кабину водитель.
-Я думала, что он тебя сейчас прибьёт, - призналась Вероника. - никогда не думала, что ты на такое способен!
Они ехали по Москве в пустом и холодном троллейбусе, скакавшем с линии на линию, со стрелки на стрелку, пока, наконец, не затормозили у какого-то перекрёстка.
-Сейчас немного пройдёте, свернёте направо, там увидите в подвальчике ресторанчик.
Гладышев отдал водиле деньги, и они пошли в указанном направлении и вскоре оказались перед входом в подвальчик под неоновой вывеской "Ресторан - Бар".
В гардеробе они оставили свою верхнюю одежду, и Гладышев задержвался у зеркала, отряхнув испачканные штаны и поправив причёску. Вероника удалилась в дамскую комнату.
Направо была стекляная дверь в ресторан. Налево - вход в бар.
-Сначала в ресторан, потом в бар, -посмотрим, - скомандовала Вероника.
Зал ресторана был небольшой и уютный. Народу почти не было, видн, не многим по карману были здешние цены.
Вероника и Гладышев остановились в дверях ресторана в расстеранности, с любопытством оглядывая зал.
Небольшие кругленькие столики, покрытые красно-белыми, вышитыми скатертями. В центре на каждом низкая настольная лампа под розово-жёлтым шёлковым колпаком-абажуром. По четыре деревянных стула с резными спинками.
К вновь появившейся парочке подошёл официант неправдоподобно широко улыбающийся. Чувствовалось, что клиенты не балуют это заведение.
Расспыаясь в любезностях, официант проводил их до понравившегося Вероникпе столика, любезно отодвинул стулья, сначала ей, а затем ему, и словно фокусник, извлё неизвестно откуда меню на теснённой , с золотистой каймой по краю листа бумаге.
Когда он удалился, оставив их за изучением блюд и закусок, Вероника вздохнула, оглянувшись вокруг, потом с улыбкой произнесла:
-Мне здесь нравится.
На её лице светилось удовольствие.
-Да, - согласился Дима, - редко можно попасть в столь приятное местечко. Только вот, сколько будет стоить это удовольствие.
-Не порть мне настроение, - слегка наклонилась к нему Вероника. - Я хочу отдохнуть и развеяться, а не деньги считать. Они у меня пока есть!
-Хорошо, не буду, - однако его продолжало глодать беспокойство, что здесь всё очень дорого стоит, и потому он никак не мтог расслабиться, чтобы почувствовать себя окончательно комфортно и хорошо.
-Что ты ёрзаешь, как иголках? - снова зашептала Вероника. - Ты своим видом портишь мне вё настроение! Последний раз говорю тебе: выбрось из головы мысли о деньгах. Я знаю, что они копошатся у тебя в ней, как черви! Посмотри лучше, как здесь мило, как здесь хорошо! Неужели ты не можешь радоваться этому?
-Не могу, - признался он честно.
-Почему?
-Потому что это всё не моё. Это как красивая, яркая ловушка для таких мотыльков, как ты.
-Тьфу ты, дурак! - возмутилась Вероника. - Слушай, ты мне уже почти испортил настроение! Зачем мы пришли сюда? Чтобы ты теперь гундел себе под нос? Ты же сам хотел пойти и посидеть в каком-нибудь уютном ресторане! Чтобы ты здесь делал один?
-Один бы я сюда не пошёл, - Глладышев потупил взгляд.
-А куда бы ты пошёл?
-Никуда.
-Зачем же ты тогда говорил мне, что хочешь пойти в ресторан?
-Я же предупредил тебя, что только мечтаю об этом.
-Ну, вот, теперь твоя мечта сбылась! Зачем же теперь портить кровь себе и другим?
К их столику подошёл официант, всем своим видом выражающий готовность обслужить своих новых клиентов. В руках у него был пустой серебрянный поднос и большая белая салфетка.
-Что будете заказывать? - спросил он, выдержав паузу.
-На, кавалер, заказывай деме ужин, - передала Вероника меню через столик Гладышеву.
Он уставился в него, и от упорной работы мозга, зациклившейся и зашедшей в тупик, на его лбу выступила испарина. Он читал назвния блюд, но не мог сообразить, что это такое. Слова не аасоциировались с образами сколько не напрягал он свою память.
Пауза неловко затягивалась, и потому Вероника забрала у него меню: