— В… в ваших руках и простая палка, красивее самого прекрасного дерева, — склонив голову, отвесила мне комплимент женщина.
— Вот как… — Усмехнувшись, перенял железку. — Знаешь, моя правая рука ещё не может держать столь тяжёлый предмет. Поможешь мне немного пройтись, хотя бы по комнате?
— Если хочешь, я помогу… — Тут же подала голос Рабнир.
— Я с радостью, Агтулх! — Улыбнувшись, тут же подскочила Гончья, на что медоед недовольно проворчала: — Битая битого ведёт.
Гончья приобнимает меня очень неуверенно, за ребра, и я, скривившись от реальной боли, опускаю её руку чуть ниже, ближе к бедру, настоятельно прося держать покрепче (чтобы не упадал, естественно!). Едва сдерживая улыбку, с румянцем Гончья помогает мне добраться до стола. Чтобы всё не выглядело слишком наигранно, и она могла ощутить всю пользу от своих действий, со стола беру бумагу, случайный отчёт, предоставленный за пару дней, перечитываю, кривлюсь… Кладу на стол, после чего наливаю себе стакан воды и выпиваю залпом.
— Что-то случилось, Агтулх? — Прижимаясь ко мне, нежно проговорила Гончья.
— Да, пока отдыхал, много бумажной работы накопилось. При чём у Марии. Ты уж извини, но придётся тебе меня ещё немножко пообнимать… Надо расходиться, всё тело затекло.
— Да, это я запросто, мне в радость! — Искренне заулыбалась женщина. Размявшись, прочувствовав всю «любовь» убийцы, все её оставленные на моём теле подарки, указываю на кровать. Словно не замечая, присаживаясь, локтем проваливаюсь в её груди, а рукой прихватываю область у самой-самой киски.
— Извини, что-то повело, и чуть не упал.
— Вам не за что извиняться! — На секунду сжав ляшками мою кисть, тут же расслабила свои ноги, отказалась от задуманного и помогла мне улечься на кровать Гончья. — Агтулх Каце́пт Кау́тль, в моём племени для помощи мышцам после долгих болезней использовали одну технику для усиления стоп и ног… если хотите.
— Массаж? — Удивился я. — Конечно, хочу, только давай без боли, а то я чутка не готов к…
— Конечно! Сделаю лёгкий, разминочный! Рабнир, сестрица, принеси тёплой воды для Агтулха.
— Ладно! — Зевнув, встала с места медоед, — но вы тут без меня не смейте заниматься сексом, ясно?
Гончья смутилась, я усмехнулся.
— Тебе всё равно уже нельзя, кстати, Гончья, а вам можно?
Медоед фыркнула, Гончья закивала головой, поглядев на меня глазами, словно ангела увидела.
— Вот же, тупая беременность… сколько ты там ещё прохлаждаться будешь, когда уже вылезешь! — Бубня, тыкая пальцем в свой живот, у выхода Рабнир сталкивается с появившейся Аукай Путьчитвай. В компании двух загорелых от стоп до головы медоедов, она выглядела «приемной». На фоне двух беловолосых её черно-белые волосы и странный загар выглядели весьма забавно.
Флот империи показался на горизонте.
Аукай, исполнившая все свои обещания, пришла просить меня, чтобы я вскоре исполнил своё: заступился, а также позволил ей остаться в нашем селении. Это её условие, и, в дальнейшем, моё требование-обращение к Империи наверняка создаст нам множество проблем. Однако мы своих не бросаем, я дал слово, и я его сдержу, чем бы всё это для нас не кончилось.
Глава 4
С сегодняшнего дня, с момента, когда, волнуясь за меня и со стыдом, Аукай Путьчитвай напомнила об договорённостях, она стала «Первой Верной» из Империи. В дальнейшем, когда прибудут её хозяева, я требовал вести все дела исключительно через неё. Уповая на то, что Аукай заслужила моё уважение, помогла племени и даже (чего не было) в защите моей жизни, я назвал её «Первой Веной», даже не зная, что это может значить. Просто слова. Сам трактовал это как «первый друг, союзник, помощница и товарищ», а как поймут другие — хз… да и плевать мне на других. Просто потребовал предупредить будущего Наместника, что веду дела исключительно с проверенными личностями, и Аукай — единственная в этом плане имперка, которой мы доверяли. На первое время эта отмазка должна сгодиться, а дальше что ещё придумаем. Пиздеть-то я умею…
Зебрачка мне поверила, ещё раз извинившись за то, что не смогла мне хоть чем-то помочь в момент опасности, рассказала о Галеоне и о том, кто мог находиться на нём. Галеонов в империи насчитывалось только два, флот активно строился, увеличивался в числе, но от этого новых Галеонов почти не появлялось. Галеоны считались сильнейшими морскими единицами империи, страшнейшими врагами галер на большой воде и длинной дистанции, и управляли ими не абы кто, а лучшие, сильнейшие и опаснейшие вице-адмирал и адмирал.