Кстати, её я тоже видел на игре детей, но не в качестве шантажистки, желавшей исключительно меня, а в качестве старшей сестры, болельщицы, поддерживавшей младшую блокирующую у сетки. Всё же Беа и другие появились в племени не так давно, обучаться игре стали гораздо позже, чем полные фавориты — быстрые, верткие, молодые Кетти. Их команда с гордо задранными носами с лёгкостью разгромила всех претендентов на первое место, однако мелкие кошки, впервые столкнувшиеся с высокими, плечистыми Беа и Пандцу, таки ощутили угрозу, исходящую от роста, а также той силы подачи и блока, которой обучила их Катя.
Скорость и ловкость столкнулись с ростом и силой подачи; баланса в командах не было, и в молодежке занять абсолютное первое место могли лишь те, кто первыми создадут «интернациональную команду». Сидя рядом со мной, старательно наискивала не Беа, и даже не Кетти, а Пантер, добрая, заботливая, положившая на их взрослого самца глаз, тётушка Вера.
Глава 5
В предвкушении скорого визита разношёрстной имперской банды, я четвёртый день бродил у рынка в окружении медоедов, проверяя торговые прилавки и ассортимент. Посуда исключительно деревянная, в основном тарелки разных размеров, ложки и вилки, где-то даже ножи, сделанные из кусков трофейного железа. Тут же за этим прилавком было несколько очень тяжелых деревянных ведер, прищепки для белья, которыми местные почти не пользовались, ещё тапочки, типа сланцев, и что-то наподобие лаптей. Также, по моему требованию, была подготовлена кое-какая мебель. Стулья, столы в разобранном виде, кроватные койки. А к ним постельное, или что-то отдалённо его напоминающее.
Дальше, рядом со всякой всячиной, с нашей, земной женщиной за прилавком, был магазинчик бижутерии (сувенирный). Вот тут-то во всяких украшениях, безделушках и побрякушка, мы проявили фантазию. Заколки из костей, кольца из «невидимо редких древесных пород», ожерелье из зубов тигра, макаки, мамонта. Короче, глупому матросу, которому зарплата будет жать карман, всегда найдется, на что её потратить. В принципе, на некоторые украшения даже наши местные засматривались, только позволить себе их пока не могли. Сейчас на всё это цены специально завышены, дабы прилавки не опустели раньше времени. А потом уже, как пойдёт…
С бижутерией рядом — что-то типа маленького арсенала. Здесь мы собрали устаревшее оружие: копья, старые топоры, то, чем ещё не так давно пользовались наши солдаты, и успешно заменили трофейным вооружением. Среди всякого мусора имелись и вполне пригодные луки и стрелы, хотя цена на них также была явно сильно завышенной.
Далее, торговые ряды с продуктами, вот тут-то торговля и не останавливалась. У кого-то вяленое мясо, у кого-то фрукты, у кого-то овощи, у кого-то травы, каждый мог прийти, стать у столика или сесть на землю и разложить съестные товары. А после, назначив свою цену определёнными вещами или товарами, ждать покупателя. Сейчас в оборот постепенно входило мыло, созданное республиканками и, с помощью наших девочек, усовершенствованное. Они добавляли в вонючее мыло сок какого-то дерева и цветов. Не знаю, что там за реакция происходила и как оно работало, но запах получался очень ароматный. Хоть, со слов наших, после мытья держался не так уж и долго. Хули, мы иномирцы, в этом плане зажрались, нам дезики на двадцать четыре часа подавай, а не какое-то допотопное мыло. В том же ларьке, «крышующемся» волейбольным кружком, продавались излишки животного жира, соль, полученная при помощи выпаривания, а также специи. Язычки кошек, носы Чав-Чав, были очень чувствительны к резким изменениям вкуса, потому многие пренебрегали сухими специями, хотя еду предпочитали подсоленной. Зная о том, как дороги и ценны специи, наши прайдохи, между курятниками и огородами, высадили несколько рядков со специями, разными травами. (Так, на всякий случай) — отшучивались они, когда местные спрашивали «зачем». Если имперцам местные специи придутся по вкусу, первыми в эту золотую жилу войдут наши, и вот тогда в моём покровительстве и защите более не будет надобности. Ведь я считаю, что именно за солью и специями торговое будущее этого места.
— Агтулх! — позвала меня тётя Вера. Стоя возле волейболисток она что-то клала себе в корзинку.
— О, тёть Вер, и вы тут. — Подхожу со своей беловолосой бандой. — Скоро ведь обед, не ожидал вас увидеть.
— И без меня есть кому готовить. Зря что ли учатся. Уважаемый Агтулх, может, тебе тоже яиц, ну если захочешь, сам попросишь свиту, чтоб яишенку или варёных… вон, какой бледный, ещё ведь не оправился?
Глаз мой по-прежнему прикрывала повязка, то же с головой, телом и ногой. Будучи в доме, я то и дело стягивал «бандану с головы», чтобы проморгаться или до боли на лбу хоть как-то почесаться. Регенерация работала, я действительно очень быстро восстанавливался, то ли сказывалась моя «божественная роль» во всей этой ерунде, или что-либо ещё, не знаю. Я просто быстро поправлялся, и это радовало, хотя выглядел при этом действительно хреново.