Вадик. А почему такая брезгливость? Я дружу с ними: они первые протянули мне руку помощи, они первые меня спросили: «Нужно ли тебе, брат, бабло?» – и предложили мне деньги без процентов…Теперь ты мне скажи: кто мне должен быть ближе – они или твой банк, который дал мне под дикие проценты вонючий кредит, сгорел уже, а всё меня ищет?!
Саша. Вадик, что ты мне посоветуешь? Я всё тебе рассказал, как другу.
Вадик. И я как другу тебе советую: мы теперь им не служим. Ты больше не считаешь их чёрные деньги, белые деньги… не придумываешь им схемы. Я их больше не пиарю. Это базисное, основное, из того что ты должен понять. Мы стали никто и ничто. Мы опять дети природы… Мы вернулись в нашу юность, мы вне классов, прослоек… мы – кони. Мы возим людей… Теперь о том, что с тобой произошло. Во всём есть своя «крупа». Правда? Например, я всегда пас табунок девушек – ты знаешь. Но когда я стал работать велорикшей, девушек стало неизмеримо больше. Неизмеримо! Я в них путаюсь, не помню, как кого зовут, кто откуда приехал… В чём «крупа», ты спросишь.
Саша. Не спрошу.
Вадик. Спроси.
Саша. Ты имел в виду «зерно»? В чём?
Вадик. Спасибо вам за ваш вопрос. Почему русские дамы не бросались на извозчиков?
Саша. Ты меня спрашиваешь? Может, и бросались – я это время не застал.
Вадик. Сашенька, мы у памятника Грибоедову! Постыдись! «Что станет говорить княгиня Марья Алексевна!» Вот ты мне скажи, ты где-нибудь читал у классиков, что княгиня в порыве страсти могла отдаться кучеру? Ну нет же!.. Хотя стоп. Я где-то читал, что какому-то кучеру повезло… княгине, видимо, тоже… Но это в пределах статистической погрешности. Всё равно у бедного кучера практически не было шансов. Почему? Потому что княгиню везла лошадь. А здесь даму везёшь ты. Основной клиент российского велорикши – женщина. Не сопливые обкуренные пацанки, а зрелые дамы, вошедшие во вкус жизни. Чаще всего садятся две красотки… Мужик, если он с бабой, берёт нормальную машину: что-то в велорикше ребятам мешает. Его подруга не против, что её повезёт не машина, а мужик. Но ему не даёт покоя какая-то мужская солидарность, на уровне спинного мозга…
Саша. А нельзя покороче? У меня нет времени. Дай совет… Или продай – я тебе ещё куплю пива.
Вадик. А я что делаю? Продаю совет. Ты представь: за твоей спиной сидит наша буржуазка. Если она взяла рикшу, значит, ей чего-то не хватает в жизни. Для неё это сильное впечатление, это допинг: перед ней пыхтит мужик! В этом вся «крупа»! О чём она думает? Предположим, она главный бухгалтер… Немного выпили с подругой-кассиром, день удался – украли прилично… Что дальше? Днём, как говорится, откаты – вечером закаты… Полюбовалась она на Москву. Дальше что? И тут взгляд буржуазки упирается в твою спину. Ты лёг на правую педаль, на левую… Ты в напряжении… Задница пошла туда-сюда, туда-сюда… В момент разгона ты привстаёшь с седла, давишь на педали, всё у тебя вибрирует… Это красиво! Это по-хорошему скульптурно!.. Сколько разнообразных культовых композиций рождается у неё в мозгу! В сущности, ты уже совершаешь творческий подвиг ради неё. Но женщины за подвиги не отдаются. Даже если у тебя пупок развяжется от натуги, они воспринимают это как должное. Я долго думал, и я открыл, в чём секрет успеха велорикши у женщин. Всё просто до примитива, как это обычно бывает с женщиной: велорикша расположен к ней спиной. Долго, иногда очень долго, она видит только твою задницу. И чем дольше она видит твою задницу, тем больше в ней поднимается протест. Ты думаешь, она хочет увидеть и твоё лицо тоже? Нет! Она хочет, чтобы ты повернулся к ней и увидел её. Понимаешь? Находиться за спиной мужчины для женщины невыносимо, потому что это абсолютно противоестественная позиция. Это пытка для женщины осознавать, что она находится вне поля твоего зрения. Но ты велорикша, ты не можешь управлять аппаратом сидя спиной к дороге. Мой совет: давай сейчас опять доедем до супермаркета, купи мне ещё бутылочку пива – и обо всём забудь.
Саша. Спасибо.
Вадик. Мужик! Ты задавлен проблемой, которую сам выдумал. С чего ты так переполошился?
Саша. У меня уже есть невеста. Куда мне ещё одна? Я проверил себя, специально поехал к Аньке в лагерь. Добрался к ней уже ночью, в окно постучал – она вышла, трясётся от страха…
Вадик. А с чего она трясётся?
Саша. У них кино про вампиров было. И тут среди ночи стук в окошко…
Вадик. Ну ты обнял девчонку за плечи, показал большие окровавленные клыки…
Саша. Я как её увидел, понял – никогда не обижу.