- И вы приняли это самое решение снова без согласования с нашим президентом? Так я понимаю это самое? Или как?
- Я собирался поставить его в известность в самое ближайшее время. Но мне помешали.
= Собирался… в ближайшее время… Детский лепет. А ведь на все эти ваши действия можно взглянуть иначе. И такой человек нашелся. Вот! Смотрите!
Фул, так звали следователя, протянул ему листок, исписанный с двух сторон мелким убористым почерком.так пишут аккуратные и исполнительные люди.
- Что это? – удивился Гуль.
- Читайте! Это письмо бывшего президента ВОРа нашему президенту. Читайте, Гуль!
Глава шестнадцатая
Письмо Будилы президенту Байде
Многоуважаемый президент Байда!
Пишет Вам бывший президент ВОРа. Подвигли меня на написание письма Вам очень важные соображения, которыми, я уверен, должен поделиться с Вами. Я считаю долгом сделать это.
Ваши доблестные войска в считанные часы разгромили наши войска, которые оказались совершенно не готовыми к ведению современной войны. Мы потерпели сокрушительное поражение.
Узнав о поражении на море и на суше, я экстренно собрал правительство, глав фракций и председателей парламентских комиссий, чтобы решить вопрос о том, что же нам делать дальше.собрание проходило в президентском дворце.
Обсуждали недолго. Решили всякое сопротивление прекратить и согласиться на те условия, которые предложит победитель. Вести войну дальше было бы самоубийством для нашей страны. Передовые части ваших войск вошли в столицу. И в президентскомм дворец, где проходило наше совещание, с немногочисленной свитой появился генерал Гуль. Мы оказывали ему всяческие знаки внимания и уважения. Он отказался от обеда, и мы перешли в мой президентский кабинет для того, чтобы вести переговоры. Мою речь генерал прервал и выдвинул ультиматум: безоговорочная капитуляция на условиях победителя. Никто возражать ему не стал. Мы были не в том положении, чтобы спорить с победителем.
Никого из нас он стал слушать. В кабинет вошли бойцы. Гуль объявил, что мы арестованы. Никто из нас такого поворота дела не ожидал. Для нас это была полная неожиданнгость. Разве мы представляли такую опасность, чтобы нас непременно нужно было арестовать?
Мы были отправлены в тюрьму. Надо сказать, что свободных мест, то есть нар, не было. Вопрос о расширении тюрьмы мы поднимали ранее, но как-то всё не доходили руки. Тюрьма была переполнена.
Гуль приказал выпустить свыше пятидесяти преступников. В основном это были убийцы, насильники и грабители, которые имели большие сроки. Среди них это вызвало такую радость! Вряд ли тюремные годы исправили их.
На освободившиеся места поместили нас. Мы оказались в одной камере с уголовниками. Можете представить наше состояние. Как говорится, и врагу не пожелаешь. От них мы претерпеит различные унижения.
Обвинение нам не было предъявлено. На допросы нас не вызывали. Мы терялись в догадках, что это могло значить. И что нас может ожидать в дальнейшем. Предполагали самое плохое».
Глава семнандцатая
Допрос Гуля продолжается
Гуль вздохнул и продолжил читать. Фул постукивал пальцами.
«Большинство сходилось на мысли, что нас просто ликвидируют без суда и следствия. А как еще было объяснить это беззаконие. Даже отъявленных уголовников не лишают элементарных прав: предъявляют обвинение и ведут следствие. А тут убьют и всё.
Нас не только не вызывали на допросы, но и запретили свидания с близкими и родными. Мы не получали никаких новостей из внешнего мира. И родственники ничего не могли узнать о нас. Это явный произвол со стороны генерала Гуля. Разве мы совершили какое-нибудь преступление? Мы делали то, что и должны были делать. Или мы напали вероломно без объявления войны на другую страну, вели вараврскими способами военные действия, убивали пленных, уничтожали мирное насление, грабили, мародерствовали, пытали на допросах, добивали раненых, не оказывая им помощи? И даже если мы это делали бы, преступниками нас мог назвать только суд, международный трибунал. Но, как вы поняли, судить нас даже не намеревались. Вы можете представить наше состояние.
Напали на нашу страну, против наших войск использовались новые варварские способы ведения войны. Чего стоит только «адский огонь», когда заживо вмиг сгорают десятки людей вместе с кораблями. Всётаки и на войне должны быть какие-то ограничения.
Наша сторона встретила победителей и готова была пойти на любые соглашения. Споров по этому вопросу в правительстве не было. Все признавали, что всякое сопротивление бесполезно. Где же генерал Гуль увидел преступные замыслы? У нас такого даже в мыслях не было.