Первым моим порывом была попытка вытянуть из кобуры плазмер, и я даже к нему потянулся — левой рукой, потому что она без ножа, но, осознав, что не успеваю, встретил геолога банальным джебом по шлему. Просто потому, что стоял в стойке правши, каковым по жизни и являлся. Вторым по многострадальному шлему прилетел кросс, но клинок, про который я снова забыл, скользнул по забралу, смазав удар. Впрочем, даже этого хватило, чтобы сбить наступательный порыв геолога, а дальше я действовал на рефлексах: врезав левой по печени, принялся раз за разом всаживать нож в корпус противника. Наплевав и на страх, и на омерзение.
Чисто технически, убивать мне уже приходилось — помните пару клевретов Айвена Готти в кабаке «Кассийское наслаждение»? Правда, там за меня плазменные гранаты поработали, так что сейчас ощущения и впрямь новые и ранее неизведанные. Если честно, то век бы их еще не изведывать… но что сделано, то сделано. Тем более, что и стычка закончилась вполне закономерно: сначала у геолога остекленели глаза, потом потекло лицо… в прямом смысле слова потекло, довольно быстро, но не мгновенно превратившись в «сопли»… а потом они стали сочиться из прорех в скафандре, моментально тускнея и твердея в вакууме. Но я все равно на всякий случай предпочел отшвырнуть изуродованное тело банальным пинком в грудь — тип не тип, фронт-кик не фронт-кик, но хватило и этого: геолог… вернее, то, что совсем недавно им было, отлетел назад, впечатавшись в очередной пульт. И только после этого тело осело неряшливым бурдюком, как будто из него разом вынули все кости. Или, что в нашем случае вернее, оно обратилось в жидкую субстанцию. Плохо только, что «замерзшая» слизь закупорила дыры в скафандре, и процесс «окукливания» стемсилоида на этом прервался.
Зато я смог, наконец, чуток перевести дух и с изрядным облегчением возмутиться:
— Черт!!! Кэп, ну вот как так?!
— А ты не расслабляйся, — с усмешкой посоветовал тот.
— Издеваешься, блин?!
— Не-а. Просто суровая правда жизни.
— Да ну тебя! — Хлопнув левой рукой по сенсору, я заставил нож сложиться и принялся раздраженно стряхивать с конечностей хрупкие хлопья «соплей». — Что теперь делать-то?
— Работаем по плану, — пожал плечами Рин-сан. — Ты, кажется, хотел заняться пультом связи? Флаг в руки. А я за технолога поработаю.
— Слу-у-ушай…
— Чего?
— А почему геолог именно вон за тем пультом прятался? — ткнул я пальцем в нужном направлении.
— Думаешь, неспроста?
— Возможно. Проверить?
— Нет уж, лучше я сам. А ты давай на связь. Заодно Кумо напряги, чтобы он пульт технолога активировал.
— Принято, капитан Сугивара.
— Эй, и про меня не забывай!
— Принято, капитан Заварзин.
М — многозадачность, ага. Повезло нам с помощником.
-//-
Пульт связиста оказался… архаичным, так будет вернее всего. Впрочем, не он один поражал консервативностью дизайна с полным отсутствием каких-либо активируемых голографических элементов — сплошные механические, в крайнем случае сенсорные кнопки и пара небольших дисплеев. Ну и анонсированная недавно Кумо пыль нашлась — как раз таки на экранах. Зато креслу отсутствие любых новомодных примочек пошло только на пользу — сел, и как в перину провалился. Это тоже такая старинная… впрочем, не важно. Чем, интересно, его набили? Очень уж быстро и точно приняло анатомическую форму, подстроившись под мои (и моего скафандра) очертания. К тому же этот предмет мебели оказался лишен колес, будучи интегрирован в силовую раму рабочего места связиста. А для пущего удобства некоторые части пульта могли смещаться и поворачиваться под определенным углом — где на салазках, а где и просто на шарнирах. Нечто подобное я встречал только в кабинете пропавшего отца, и тогда мне дядя Герман популярно объяснил, насколько баснословных денег стоила вся эта архаика. Это что же получается, сюда тоже нехило бабла влили? Внимание, вопрос: а зачем? Думаю, рядовые работяги это вряд ли бы оценили. Как по мне, с виртуалкой и голограммами взаимодействовать куда удобнее, чем с подобным «хардом». Значит, были на то причины? Ладно, будем надеяться, что кэп что-нибудь раскопает интересное, да не забудет поделиться подробностями. А я в свою очередь обязуюсь оказать взаимную любезность, если новости будут того стоить. Впрочем, чего я ожидаю от Степаныча? Максимум, на что старый хрен сподобится — все нормально, сударь, работаем по плану. Зато я ему настроение испорчу, сто процентов. Главное, чтобы на связь вышел…