2.
Значит – нужно его извести,
До воров…до червей?
3 (не веря).
Неужто мы станем идти
Против общих наших дней?!
1 (щелкнув пальцами).
Обвинение ловким обязано быть,
И так, только тогда,
Мы сможем его объявить
Врагом и казнить как врага!
Что-то такое, что
Не отмыть, что пятнает честь…
5 (скорбно)
Вот…ради блага так быть должно
И мы должны…
1.
У меня идея есть!
Сцена 1.18 «Проклятая ночь»
Ночь. Дом Эбера. Мари – со следами сна, в бельевой рубашке пытается прижаться к мужу, надеясь спрятать пылающее стыдом и страхом лицо. Эбер – уже очнувшийся, словно бы не замечает ее, он весь обращен в холодный и презрительный мрамор. В спальне – солдаты.
Солдат (зачитывая с листа, стараясь не глядеть на Эбера).
-«И обвиняется в заговоре против французской нации, против Республики и Равенства…»
Эбер (настойчиво, но мягко отрывая от себя жену, которая мгновенно прячет лицо в ладонях)
-Кто подписал приказ о моем аресте?
Солдат (мнется, нервно сглатывает комок в горле).
-Все.
Эбер (криво ухмыляется, протягивает руку за приказом).
-Дай-ка…(берет приказ, пробегает его глазами и вскакивает с постели, его лицо мгновенно заражается бешенством) также обвиняется в краже рубашек и постельного белья?! Вы что, совсем обезумели? Ладно еще республика, я еще могу это понять, я еще могу понять страх этих презренных и подлых… но кража…и еще какая?
Мари в ужасе вскрикивает, Солдаты отступают от Эбера на шаг, чувствуя неловкость и стыд.
Эбер. Они хотят уничтожить меня… что же, чем подлее их метод, тем яснее я вижу, что они боятся меня.
Мари. Оставьте его…
Эбер. Успокойся! (с презрением к солдатам). Я позволю себя увести, но и вы, и вся Франция должны знать, что убиваете безвинного!
Какая проклятая выпала ночь…
Один из солдат намеревается перехватить руки Эберу, опасаясь его сопротивления. Эбер приходит в еще большее бешенство.
А ну, руки прочь!
Я сказал «прочь!»
Оглядывается на жену.
Прощай, ты сама слышала весь абсурд,
И здесь не может быть веры в суд…
Мари (в ужасе бросается за ним, разом забыв про всякое смущение).
Муж мой!
и тут же обессилено садится на постель.
Какая проклятая ночь,
Я мыслями с тобой,
Прочь от него руки…прочь!
Эбер (не удерживается от улыбки).
Скажи, когда вырастет наша дочь,
Скажи ей…что-нибудь скажи…
Его настойчиво ведут к выходу и он, не оглянувшись больше на плачущую жену, уходит с солдатами.
Мари (задыхаясь от слез).
У вас нет души,
О, проклятая ночь!
Плачет, заходится в истерике и не обращает внимание на проснувшуюся и зарыдавшую дочь…
Сцена 1.19 «Но если…»
Дом Камиля Демулена. Люсиль нервно ломает пальцы, боясь взглянуть на мужа. Камиль хоть и сохраняет напускное спокойствие, видно, что он встревожен куда больше жены.
Люсиль. Это ужасно…
Камиль. Они сделали то, что давно нужно было сделать, Люсиль! Я давно говорил, что Эбера нужно арестовать, слово «мир» ему незнакомо, ему нужно восстание, бунт и он вносит смуту, не разбирая сторон, между тем, именно сейчас, когда мы не можем показать слабости…когда вся Европа смотрит на нас…
Люсиль (не выдержав) Камиль, но его обвиняют в борьбе против Революции! Его! (опускает в бессилии руки). А ведь он был в ней так давно!
Камиль (примиряюще, берет жену за руку). Люсиль…иначе народ не поймет, но мы – именно мы должны понимать, и…
Люсиль.
Но
Если правда
Смысл потеряла,
То
Скажи – разве не надо
Начать все сначала?
Высвобождает ладонь из руки Камиля, отходит к окну, скрещивает руки на груди. Камиль наблюдает за нею.
Но
Если плевать
На всех строк суть,
Всё равно
Что сказать,
И куда вести путь,
Не значит ли это -
Тупик всех идей?