Друзья, знакомые снунорфы, с которыми он собирал Слезы дракона в период цветения, охотился на диких созданий, – вильфхайеров, – похожих на земных кабанов, находились сейчас так далеко от дома, в чужой стране, в месте, где климат был безжалостен и беспощаден, непривычен для северян. Отчетливо вспоминая картинку, которую показывала Аринелла, он видел уставшее лицо своего друга Тхедгара, его жены и других жителей города. Прошло несколько дней с тех пор, как они исчезли из Хугмирфолла благодаря заклинанию олденмессеров. Перенесенные в песчаную пустыню Даардендрианиш, северяне вначале опешили, но довольно быстро сообразили, что это где-то в Каушманаштуне. Хотя мало кто из снунорфов заходил так далеко на юг, каждый примерно знал географию Эрмира, и мог ориентироваться, особенно, если на горизонте виднелась черная полоса гор, почти полностью скрытая во мраке тьмы. А в случае с юго-западной пустыней, окруженной горами с севера, южный Пояс Сумерек был легко различим. Зная, что они умрут, если пойдут южнее и попытаются покорить неприступные горы, снунорфы решили двигаться на север, но слегка восточнее, чтобы не перебираться через еще один пояс гор… Они инстинктивно двигались в направлении своего дома, который находился так далеко, что вряд ли кто-то мог представить, сколько сотен или тысяч раз сменятся горизонты на их пути.
Эдельмер знал, что обезвоженные варвары могут умереть в пустыне. Единственный шанс их спасти – вернуться к Лэнис и просить помощи. У аркилунцев было множество ручных аргифонов, и, конечно, мало кто из них захотел бы помогать северянину, но ведь даже несколько гигантских птиц смогли бы перенести снунорфов довольно быстро почти в любую точку Эрмира. Он остановился, картинка сломленных сородичей не уходила из головы, как и картинка с армией Каушманаштуна. И воин рванул обратно.
Вбежав в лечебницу, открыв дверь комнаты, где содержали Лэнис, он не обнаружил никого, увидев аркилунку из медицинского персонала, он рявкнул:
– Куда ушла Ланиалис?
– Ее выписали, и эль-эль ГренРаттик ушла в свое поместье на севере города.
– Поместье ГренРаттик?
– Нет, поместье ее семьи, фамильный особняк КельГаланод.
– КельГаланод?
– КельГаланод, да, ее поместье пропустить невозможно. – Ответила эльфийка и от удивления ее ушки стали на несколько секунд белыми.
Варвар выбежал из больницы. Чтобы отогнать чувства переживания за сородичей, он задумался о Ланиалис: «Зачем аркилунке, рожденной в столице, покидать свою страну и ехать за границу, в Норвинорию, в эльфийское поселение Луанфалаш, и выходить замуж за этого маньяка изверга?! Не смогла найти хорошего эльфа в славном и величественном Грандавалналле? ».
Расспросив по пути нескольких девушек о том, где может быть поместье семьи КельГаланод, воин поблагодарил богов за то, что когда-то древние короли Эрмирских поселений договорились создать единый язык, что упростило жизнь гражданам и позволило улучшить торговые, дипломатические и иные отношения. Добравшись до поместья, увидев значительный, богато украшенный, трехэтажный дом с пристройками, он снова задался вопросом переезда Лэнис из столицы.
Когда он уже хотел зайти в дом, парадная дверь внезапно открылась и Лэнис выбежала к нему, прыгнула в объятия и повисла на шее, улыбаясь.
– Я знала, что ты вернешься.
– Лэнис, мне нужна помощь. Я хочу вывезти на аргифонах моих земляков, которые сейчас умирают в пустыне…
– Это невозможно! – воскликнула эльфийка и убрала руки, отстраняясь от него. – Ты не понимаешь, не знаешь, это часть ритуала…
– Думаю, ты не захочешь мне говорить правду… Что ты, что Аринелла! Вы меня обманывали с момента вашего появления в моей жизни! – воин был раздражен, пока он будет спорить с Лэнис, северяне могут умереть от жажды.
– Аринелла права, ты ничего не поймешь, пока не сможешь перейти Пояс Сумерек.
– Но это невозможно! Никто не переходил темную цепь гор. На древнеснунорфском забытом языке ее называли «Ондаргардмалберген», что переводилось как «злые горы, что охраняют мертвое небо».
– Прости, олденмессеры думали, что смелые и сильные снунорфы пойдут именно туда, потому что идти по пустыне было бы странно, ведь в горах лежит снег, а снег – это вода, к тому же северяне привыкли к суровому климату…
– Т.е. древние эльфы задумали принести в жертву моих сородичей, моих друзей, а ты потакала им?! – воин был в ярости. Осознание того, что его не только обманули и использовали, но еще и того, что вовлекли северян, с которыми он рос, охотился, постигал таинства жизни, наслаждался байками, шутил и смеялся, приводило его в ярость.
– Но древнее пророчество…