Пролог
Эдельвейс - мир расколотый на три параллельно существующие реальности: мир тьмы, света и мир людей, являющийся своеобразным коридором между двумя реальностями.
Согласно древней легенде все существа: и темные, и светлые жили на Земле в мире и согласии. Однако даже в мирное время нужен правитель, и когда встал вопрос его выбора, каждый хотел чтобы это был представитель именно его фракции. Из этой кровавой борьбы за трон, вышло два неоспоримых лидера – представитель светлых – эльф Анарион, великий воин и могущественный маг, и представитель темных – ламия Тенеса, обладающая сокрушительными темными чарами. Тенеса могла убить любого только подумав об этом, но с каждой жертвой падшей от её рук к ней переходили все чувства и страдания этого существа. В своей голове она слышала сотни голосов, плачущих, кричащих, проклинающих ее, зовущих с собой во тьму. За свою жизнь Тенеса погубила немало созданий, некоторые поговаривали, что она уже не может справиться с этой тяжкой ношей и погрязла в бездне безумия или находится на крае пропасти. Анарион напротив, был образцом чести и отваги, рыцарем добра, живущим по древним законам эльфов, которые не позволяли ему вступить на путь жестокости и угнетения слабых. Он понимал, какую ответственность налагает на него наличие столь неординарного магического дара и старался использовать его только во благо, как эльфов, так и любых других созданий, проживающих на Земле. Анарион не хотел сражаться с ламией, но понимал, что если подобное обезумевшее создание, опьяненное вкусом силы, взойдет на трон, то мир погрузится в хаос. В итоге, двое сильнейших решили схлестнуться в битве, чтобы определить будущего правителя. Анарион и Тенеса договорились встретиться высоко в горах, на севере Альп, где им никто не помешает, хотя подобных храбрецов и не нашлось бы. Никто из претендентов на трон не смел останавливать их, надеясь лишь на то, что они оба сгинут в грядущей битве.
В выбранный день Анарион прибыл в указанное место раньше намеченного часа. Он ходил по выступу отвесной скалы, оставляя на снегу резные следы от искусных эльфийских сапог. Эльф не испытывал страха, он был погружен в раздумья и лишь небольшая толика тревоги зародилась в его сердце. Раньше он никогда не встречался с Тенесой лично, собственно никто из созданий света не выживал после подобной встречи, поэтому Анарион только гадал, как выглядит его соперница, которую он во что бы то не стало, намеревался остановить. Ходили легенды, что Тенеса превратилась в настоящего монстра, с огромной пастью и множеством конечностей, кто-то рисовал ее в образе дряхлой старой ведьмы, с почерневшими от темной магии пальцами и седыми растрепанными волосами, были и те, кто описывал её как прекрасную и вечно юную деву. Анарион точно знал, что Тенеса не похожа на обезумевшего монстра, поскольку то письмо, которое он получил от нее в ответ на свое предложение о встрече, было выведено изящным, каллиграфическим почерком и было написано существом, находящемся в относительно здравом рассудке.
Холодные порывы ветра, пробирающие до костей, привлеки внимание эльфа. Ветер принес снежную бурю и погода начала резко ухудшаться, опуская на горы непроглядную метель. Анарион невольно поежился. Эльфу не были страшны резкие перепады температур, но предчувствие чего-то нехорошего вызывало мурашки. Когда Анарион снова взглянул вдаль, то увидел сквозь непроглядную метель, направляющеюся к нему тень. Он всмотрелся внимательнее и разглядел в этом нечетком силуэте ламию. Какое-то внутреннее чувство сразу подсказало Анариону, что это, несомненно, она, и хотя ее внешний вид был отличен от тех жутких образов, которые он почерпнул из легенд, та невероятная сила, что исходила от этого существа, могла принадлежать только Тенесе. Как завороженный наблюдал эльф за медленно приближающейся Тенесой, её изящными движениями, белокурыми волосами, развивающимися на ветру и морозным дыханием, вырывающимся из кроваво-красных губ. Небесно-синие глаза девушки смотрели на эльфа с сомнением. Вьюга закончилась также внезапно, как и началась и снежинки медленно опускались на землю в полной тишине. Анарион любовался Тенесой, совсем позабыв о том, для чего они встретились этой холодной ночью. С каждой секундовой проведенной рядом с ламией эльф ощущал, как его сердце ускорят ритм, а разум затуманивается. Он медленно начал осознавать, что явившаяся к нему на смертельную схватку соперница является его истинной парой, дарованной ему самой судьбой. Анарион знал, что такое случается крайне редко, чтобы судьба связывала двух существ силами гораздо прочнее и сильнее, чем сама любовь и именном им с Тенесой было даровано это благословение судьбы. Взгляд эльфа скользил по стройному стану его суженной, облаченному в темно-красный шелк, белокурым локонам, нежными завитками спадающими на острые плечи и ангельское личико, а в груди начало разливаться непонятное для эльфа чувство теплоты и нежности к стоящей перед ним Тенесе. Когда они встретились взглядом, ламия хищно улыбнулась, оголяя свои маленькие белоснежные клыки. Анарион, будучи не в силах справиться с непрошенными чувствами, неловко улыбнулся в ответ и попытался протянуть ладонь к Тенесе, чтобы коснуться ее мраморной кожи. Ламия внимательно наблюдала за его движениями и, как только эльф дотронулся до ее щеки, голубые глаза Тенесы вспыхнули огнем, отражая примененную ей силу. Еще долю секунды эльф наблюдал за самой прекрасной, дарованной ему судьбой женщиной, с которой им не суждено было познать счастья, а затем из груди Анариона вырвался свет, озаряя все вокруг.