- Так ты идешь?
- А что, похоже, что я плыву обратно? – саркастически спросила я.
- Даю последний шанс, Аника, – сказал он и подозрительно улыбнулся.
Мне эта улыбка на грани усмешки не понравилась. Он что- то задумал.
- И что ты мне сделаешь?
- Ты упустила свой шанс. – Он отвернулся и пошел в сторону леса. Потом резко остановился и нагнулся. Он что- то взял в руки и, повернув голову в мою сторону, насмешливо улыбнулся. Как только я осознала, что у него в руках, возмущение на грани злости комком застряло в горле. Это же мои вещи!
- Чао! – бросил Дэниэль и послал воздушный поцелуй.
- Стой. Отдай вещи! Ты обалдел что ли?! – кричала я, начиная плыть в сторону берега.
Но не удостоив мои реплики и взглядом, он просто махнул рукой и скрылся в лесу.
- Дэниэль! Вернись! Я убью тебя, слышишь?! – но я уже кричала в безмолвный лес.
- Класс! – буркнула я и со всей силы ударила по идеально ровной поверхности воды. – Хорошо поплавала. И что же теперь делать?!
Как на зло и гарпии рядом нет. Не пойду же я в таком виде в дом. Утро выдалось хорошим, ничего не скажешь.
- Ну Дэниэль, ты у меня получишь! – промямлила я себе под нос. Возмущения было столько, что оно уже выливалось через край.
Не зная, как поступить, вылезла на берег. Все- таки я в нижнем белье, это же не значит, что я голая, учитывая тот факт, что нахожусь на озере. Как только сделала шаг в сторону леса, меня резко кто- то толкнул в грудь, и я полетела прям в озеро. Выплыв и жадно хватая воздух, чувствовала, что, кто бы это не сделал, ничего хорошего его не ждет. Гнев, как шипы, колол изнутри тело. Конечно! Кто бы мог такое сделать! Я уставилась грозным, испепеляющим взглядом на мертвеца. Дэниэль.
- Ты труп, ты уже знаешь об этом? – истеричным тоном спросила, плывя на берег.
Дэниэль скрутился от смеха. Но увидев мой взгляд и настрой, резко сделал серьезный вид. Получалось у него не очень. Через несколько секунд он опять засмеялся.
- Труп?! Ты серьезно?! – сквозь смех спросил он.
- Думаешь, я шучу? – почти подплыла к берегу.
- Это тебе за то, что не ответила на воздушный поцелуй, дорогая, – перестав смеяться, игриво заявил он.
- Извини, но он был таким слабым, что не смог долететь до меня. Видимо, потонул, как Титаник, – съязвила я, вылезая на берег.
Судя по выражению его лица, мои слова сильно задели. Дэниэль резко стал серьезным, холодным, неприступным и дерзким. Подойдя к нему, занесла кулак и направила в дерзкую морду, но руку тут же перехватил и сказал:
- Без белья ты смотрелась лучше, – все еще сдерживая удар, заявил он.
- Что?! Ты оборзел?! – я возмущенно крикнула.
А потом мои глаза вылезли на лоб. Я вспомнила, что в душе меня кто- то поймал. Если это действительно был он, то видел меня голой. Черт! Дэниэль заметил мою реакцию и понял, о чем думаю. Он улыбнулся и добавил:
- Одевайся, Севастьян ждет тебя, – и подал одежду.
Всю дорогу мы шли молча. Идя за ним по пятам, старалась избегать холодного взгляда. Сцены с озера вихрем крутились в голове. Я пыталась разобраться со своими чувствами и эмоциями к дерзкому холодному типу: иногда мне хочется прикоснуться к нему, бесконечно глядеть в холодные глаза, а иногда хочется ударить или оскорбить и убить одними словами. Когда вижу его, рассудок отключается, и мозг начинает мечтать и грезить о нем, что, говоря, не очень хорошо получается. Как вспомню сцену, когда «мысленно» обняла, так вообще до сих пор хочется под землю провалиться. А когда Дэниэль начинает дерзить или насмехаться, рассудок просыпается и начинает колотить молотком мой глупый мозг с репликами: «О чем ты только думаешь?! Ни на секунду оставить нельзя!».
У порога дома уже ждал отец: высокий, красивый, в элегантном костюме цвета горького шоколада и рубашкой под цвет глаз. От него тянуло силой и мощью даже на расстоянии. Как странно думать о нем. Раньше я мечтала, чтоб он у меня был, ругала судьбу. А теперь, когда папа рядом, и можно подойти к нему, обнять и прикоснуться, я чувствую себя чужой и раздавленной.
- Доброе утро, Аника. Где ты была? – тепло спросил отец и обнял меня.
- Я была на пробежке и ... - меня перебили и не дали договорить.
- Она купалась в озере и отказывалась вылезать, – строго бросил Дэниэль.
Я в диком возмущении, что он еще и жалуется на меня, опустила глаза и боялась посмотреть на отца. После слов Дэниэля, Севастьян посерьезнел в лице и спросил:
- Это правда?
- Да, – ответила я почти шепотом, все еще не поднимая головы. – Но что в этом такого страшного?