И вроде всё хорошо, судя по вычислениям даже не придётся покупать верёвку и мыло из-за набранных долгов. Прибыль после расширения также вырастет. Цены на кровавые выступления ненадолго также повысятся из-за миграции этириданосов в другие города. Ещё и Гильдии аристократ помог, так что можно будет рассчитывать на какую-нибудь помощь в случае чего-то непредсказуемого.
Но вот рука открыла самый горячий конверт. Где огненными буквами выведен лаконичный ответ на сотни аргументов и десятки предложений. Никаких компромиссов и альтернатив.
— Твоя нога не ступит на земли Анхабари, пока я являюсь Хозяином Песков, — вслух прочитал Ланс письмо от своего наставника.
Сильнейший маг огня дал свой ответ и явно давал понять своим тоном, что не собирается менять своего мнения. Впрочем, аристократа это не волновало. Он продолжит писать Халсу’Алуби, который порой поддаётся эмоциям и даёт не очень обдуманные ответы. Будет сделано всё, чтобы достучаться до его горячей головы.
Сколько на это уйдёт времени? Трудно сказать, как и сразу не назовёшь цену компромисса. Да и любом случае, это лишь слова. Официальное решение ещё не вынесено и вряд ли правитель Анхабари сможет пропихнуть своё желание объявить совершенно никак необоснованной запрет на въезд кому-то. Хотя он тут уже устроил некоторую блокаду вокруг Орта Миос, усугубляя гуманитарный кризис под предлогом поиска культистов бездны. Но Ланс всё ещё не считал своего наставника поехавшим.
Взгляд тем временем лёг на кольцо с кровавым кристаллом. Его Ланс получил в конце обучения. Халсу’Алуби довольно торжественно, с улыбкой снял это украшение со своего пальца и вручил ученику, который наконец-то смог одолеть своего наставника.
От такого подарка аристократ чуть было не сошёл с ума. Безграничная жажда насилия и ненависти крылась внутри этого опасного артефакта. Каждое использование этого кольца бросало вызов рассудку. Но когда наставник снял его с пальца, хозяин песков ни капли не изменился.
Халсу’Алуби носил и использовал его каждый день, брал от него не частичку силы, а порой и всю мощь. Однако даже этот проклятый артефакт не смог изменить сильнейшего мага огня.
Хозяин Песков обладал колоссальной волей, такие не становятся безумцами.
Глава 6
Ланс сидел на удобном кресле и ждал нового выступления. Рядом что-то щебетала Меглисия, подвинувшаяся поближе. Её рука лежала на локте кавалера, а роскошное вечернее платье привлекала удивительно много взглядов. Репутация аристократа росла прямо на глазах в компании такой красавицы, как, впрочем, и саму эльфийку начинали уважать больше.
Всё же Меглисия являлась этириданосом, как и её кавалер. Только вот Ланс ещё и развивался какими-то безумными темпами и снискал славу весьма талантливого человека, пусть и с ужасно низким социальным статусом. Многие уже пророчили ему великие успехи в непростом кровавом ремесле, ведь он даже укротил дикарку, об которую обломала зубы сама госпожа Киране. А ещё аристократ отличался весьма утончённым вкусом в плане выбора союзников. С отбросами он просто не общался и прямо очень осторожно заводил дружеские отношения, отвергая предложения десятков якобы равных ему граждан.
Так что Меглисию действительно начали больше уважать, как и ценность её рабов возросла. А ещё Ланс играл роль щита от всяких мечтателей желающих сковать тёмную эльфиечку узами брака. А она этого вообще сейчас не хотела, потому что нужно дождаться пока отец станет лариосом, чтобы затем род Арн’Адридов получил со свадьбы куда больше выгоды. Плюс ещё добавляем советы по обучению этиамариев.
Так что о паразитировании и речи не могло идти. Сугубо симбиоз, взаимовыгодное сосуществование двух организмов. И большинство могло лишь наблюдать за затылком столь желанной Меглисии, род которой тоже довольно быстро растёт. Ланс же сидел совсем рядом, пока эльфийка то и дело приближается ближе, чтобы рассказать шутку или просто поделиться впечатлением.
Тёплое дыхание ласкает ухо и шею, а взгляд то и дело притягивается к глубокому вырезу. С такого ракурса Ланс даже мог увидеть какого цвета бельё у его пассии, а та ещё сильнее выгибается, будто дразня своего кавалера… Хотелось позволить себе большего, но приходится корчить из себя статность, благородство и аристократичную сдержанность, попутно наблюдая за пороками смертных, которые, к слову, сегодня пробили дно.