Напиться, конечно, можно, ведь вопрос упирается только в дозу и цену. Однако это делу не поможет. Выпить чуть-чуть, чтобы расслабиться… Нет, чуть-чуть здесь тоже роли не сыграет. С отдыхом у Ланса и до этого имелись серьёзные проблемы, сейчас же они лишь усугубились.
Аристократ продолжал строчить одно письмо за другим, затем посылая их к хозяину песков. Но за двое суток ответ пришёл лишь три раза. Два письма, едва ли два десятка слов, один и тот же смысл. Решение уже якобы не изменится.
Ланс продолжал давить, искать лазейку и использовал всё своё красноречие. Ведь Халсу’Алуби ставил ультиматум только из-за желания выбить потом наилучшие условия. Он же не безумец или… Трудно уже сказать. Логики своего наставника аристократ сейчас не видел.
Но всё же альтернативу найти удалось. Буквально только что пришло третье письмо. Только в них хозяин песков не пытался что-то получить взамен, что отрезало предположение о желании выбить наилучшие условия.
Наоборот, складывалось впечатление, что Халсу’Алуби просто устал от бесконечного потока писем своего ученика, поэтому объявил альтернативу только, чтобы от него отстали. Так на одной чаше весов оказалось смирение и навсегда закрытые пути в Анхабари, а на другой… Другая заставляла серьёзно задуматься над тем, что смирение в принципе тоже выход из сложившейся ситуации.
Все эти переписки и скудные слова наставника снова выбили Ланса из колеи. Тем более в процессе долгих размышлений о причинах и следствиях приходилось углубляться в далёкое прошлое, где возможно скрывались объяснения подобного поведения хозяина песков.
Но вместо ответов аристократ находил там лишь душевную боль, ностальгию и напряжение.
— Может мне действительно стоит смириться и забыть про один из городов Эдема…
Взяв последнюю сигару из футляра, Ланс со вздохом поднялся на ноги и отправился наружу из ресторана. Некогда статная и величественная походка вдруг стала обычной, столь сильный эффект оказывало происходящее. Как и хищное лицо укутала беспросветная усталость.
И снова все эмоции оказались загнаны в глубину. Сейчас нельзя проявлять слабость, да и в целом подобное поведение неприемлемо. Если всё так и продолжится, то о возвращении в Эдем и речи идти не может. Там слабакам делать совершенно нечего. Как и отступление, пусть даже перед самим хозяином песков, докажет лишь то, что второй сын Зелгиоса Торвандори способен оставаться лишь инструментом в чужих руках и псом на поводке.
Вскоре показалась собственная обитель. Теперь эта недвижимость действительно принадлежала только роду Бальмуаров и никому более. Два тренировочных зала, два раба-чемпиона с большим потенциалом, опытный наставник и ещё тринадцать этиамариев под его началом. Хорошие отношения с родом Нар’Авидов, Рериосов и Арн’Адридов. Влиятельные и надёжные друзья в лице Орза Ширавры и Дуброна Бронзоборода. Всего этого более чем достаточно, чтобы радоваться безбедной жизни. Но остановиться аристократ просто не мог, как и забыть всего произошедшего.
Сделав последнюю затяжку, Ланс выкинул сигару в урну. Вообще сигары следовало курить в закрытых помещениях, чтобы дым обволакивал всё и вся, заменяя собой обычный воздух и оказывая тем самым необходимый эффект. Однако, если ты сильный маг, можно вдыхать дым и сразу в лёгкие. Это обычным смертным стоит боятся, что они обожгут себе лёгкие и горло. Да и эффект при вдыхании сразу в лёгкие оказывался куда мощнее.
Войдя внутрь, аристократ сразу же направился во второй тренировочный зал. Там тренировалась Ада, которая модернизировала своё ментальное тело и придавала хитросплетению теней Кихариса нужную форму. На лице её находилась лишь грусть. Какие-то выводы после наказания она сделала, только правильные ли? Или же Огненная Бестия станет сдержаннее лишь из-за нежелания подвергнуться новому наказанию? Время покажет.
Ланс проигнорировал рыжую полуэльфийку и вошёл в коморку. Там лежала скучающая Офлея.
— Как себя чувствуешь?
— Бывало и хуже, — как-то безразлично ответила дикарка.
Воительница из клана Праутеи не держала обиды на свою напарницу от слова совсем. Как и в целом мало переживала о произошедшем. Единственное, что её напрягало, так это строгий постельный режим.
— Раны заживают хорошо, думаю тебе уже можно ходить.
— Неужели? — Офлея ожидаемо закатила глаза.