Все камеры имели общий коридор, который вёл в тренировочный зал. Сбежать отсюда в принципе можно, нужно выйти во второй коридор, который соединяет сам выход, кухню, гостиную и хозяйскую комнату. И это вполне реально сделать, ведь тот же Гнагр особо не следит за выходом, вынести двери тоже вполне можно, сам хозяин отсутствует и лично ничего не сделает. Проблема только в том, что бежать буквально некуда. Клеймо прятать запрещено, а у стражи глаз уже намётан, всё насквозь видят. Поймают, а затем… ну вот сегодня Чёртова Дюжина как раз сегодня и занималась травлей очередных рабов, приговорённых к смерти.
В общем, остаётся лишь жить здесь и никаких других вариантов не наблюдается. Да и признаться… Вирд особо и не жаловался. Могло быть куда хуже, намного. Зато лебезить перед никчёмным лордом не нужно. Новый хозяин не лицемерит и лишь иногда заходит проведать первый зал. Нужно только похвалить род Бальмуаров этот, да и всё, считай просто уважение высказать. А вот раньше приходилось чуть ли не буквально лизать другим задницы, хотя и вроде как свободным считался.
Остановился Вирд перед выемкой в стене. Она немного видоизменилась, стала больше, сама ёмкость внутри камня сменилась опрятным глиняным горшком с простой и однозначной надписью. На внутренней стенке этой полки находилась почётная доска. Сюда записывались имена тех, кто навсегда покинул Чёртову Дюжину. Имён много, одно совсем свежее. Тамас был из первой партии, участвовал почти во всех боях, опыта у него хватало, к тому сражался он мечом и щитом, в шлеме, наручи и поножи. Хорошее и надёжное снаряжение. Но порой случайность вносит свои коррективы под едкий смех отвернувшейся богини удачи. Умереть оказывается можно даже на тренировке.
— Ну что же ты так… — горько произнёс Вирд, кидая на дно горшка медяк. — Продержался бы чуточку дольше, хотя бы до сегодняшнего дня…
— Не пошёл с другими? — сразу же позади раздался кучный голос Гнарга.
Лысый раб обернулся и увидел тоже раба, но бывшего. Чёрный орк возвышался над любым из людей, но был ниже многих зеленокожих собратьев, крупнейшие представители расы которых напоминают прямоходящих горилл. Суровый наставник, он победил на Великой Арене и выбрал свободу, закончив навсегда свою карьеру этиамария, которая не заканчивалась приобретением этого титула.
Правда на свободного Гнарг так и не стал похожим, да и в целом он что-то плохо впитывал в себя правила и нравы Эдема. Старый воин оставался всё тем же, кем сюда и попал. Даже спал в такой же камере, только чуть с большим количеством личных вещей, коими являлись прикроватный столик, стул и с недавнего времени письменные принадлежности.
— Нет настроения, наставник Дурзол, — вежливо и с уважением ответил Вирд тому, кто своими тренировками спасает жизни ужасно слабых смертных, способных умереть от любой мелочи, как уже множество раз доказала практика.
— Пойдём, — пробасил чёрный орк и махнул рукой, подзывая своего ученика.
Вирд не отказался и прошёл за наставником прямо на кухню, где рядом с ломтем мяса мирно стояла здоровенная кружка. Рядом тут же появилась вторая, в которую сразу же оказался налит тёмный эль.
— Поможет заглушить боль, — пояснил Гнарг и сел за стол, после чего поднял свою кружку и произнёс: — За павших.
— За павших, — повторил лысый раб, делая глоток из слишком уж большой для простого человека кружки, ещё и эль какой-то слишком горький со странным привкусом, но скоро на это станет плевать.
— Угощайся. — Гнарг указал на здоровенный кусок мяса, куски от которого отрезались тесаком.
— Солонина? — удивлённо произнёс Вирд, пробуя кусочек, от которого в миг захотелось пить.
— По привычке покупаю. В моём племени часто приходилось есть такое мясо во время военных походов. Оно напоминает мне о доме, — последовало не очень-то и удивительное объяснение от наставника и свободного гражданина, который явно мог позволить себе что-то получше, нежели кусок твёрдого, сухого и очевидно слишком солёного мяса. — За Тамаса.
— За Тамаса.
Так они и сидели, делая скупые реплики перед и после тостов, повторяя никому неизвестные имена. Эти этиамарии из Чёртовой Дюжины… на них всем плевать. У них даже одно имя на всех, Чёртова Дюжина. По отдельности они не стоят ни упоминания, ни внимания.
Толпе плевать на то, где и как умирают безликие члены отряда. Их больше волнуют прелести Огненной Бестии, которая и красива, и магия у неё запоминающаяся, как и облик. Куда интереснее обсуждать очередную победу Воительницы из клана Праутеи, способной голыми руками разорвать несколько таких вот Чёртовых Дюжин.
На крайний случай можно уделить время Лансемалиону Бальмуару, чьи деяния действительно способны менять мир. Но всем плевать на отдельную историю каждого раба из Чёртовой Дюжины, ведь кто они такие? Простые смертные, даже магией не владеют, никаких особенностей. Таких в Эдеме бессчётное количество, каждый день они умирают, чтобы дать место уже заранее подготовленной замене. Что уж говорить, эта же замена тренируется прямо рядом, служа неприятным напоминанием.
Никому нет дела до их жизней. Частная история оборачивается тихим звуком грустной ноты, которая тут же заглушается красочной аранжировкой чемпионов и героев. Всем плевать, абсолютно всем, будь они героями книги, то их бы не удостоили даже хотя бы одной главы, ведь кому какое дело? Они умрут в следующем акте, так ничего и не добившись.
— Грустно всё это… — произнёс совсем уже пьяный и необычайно печальный весельчак-Вирд, облокотившись на стол. — Почему так? Разве тот же Рьок не умер, как настоящий герой? Он не владеет ни магией, ни какими-то секретными техниками, но всё равно бросился на того паука, выигрывая для нас время на перегруппировку. Он не создавал ни волшебных смерчей, меч его не сиял, как и рылом видимо не вышел… Но Рьок не побоялся взглянуть в глаза смерти, осознанно пошёл на эту участь. Скажите, наставник Дурзол, разве все эти чемпионы и другие маги… Неужто они делают так каждый день? Нет… не делают, но их выступления ценятся куда больше, как и шлюха, раздвигающая свои ноги получает прямо сейчас больше монет, чем Рьок за свою смерть… Неужели… неужели их нельзя было хотя бы похоронить по-человечески? Хотя… сам бы Рьок вряд ли на это согласился, лучше получить компенсацию, которая пополнит наш горшок медяками. Мертвым уже плевать… плевать на всё, даже на то, что их никто не вспомнит.
— Я всё помню. Ты тоже, — сурово произнёс Гнарг, не давая пагубным мыслям взять победы в этом сражении. — И каждый из Чёртовой Дюжины смотрит на эти имена, тех кто отдавал то немногое, чтобы приблизить исполнение общей мечты. Когда-нибудь… нет, уже в следующем году! Я уверен в этом, кто-то из вас получит желаемое. Я сделаю всё и больше не позволю кому-то умереть на тренировке…
— Это не ваша вина… — совсем уже разбито произнёс напившийся в стельку Вирд.
А затем тосты пошли по второму кругу. Снова вспомнили и Рьока, первого командира Чёртовой Дюжины, погибшего в первом же бою из-за яда, который просто не оставил никаких шансов на выживание.
Там же пал и Арит, которого в самом конце своим весом задавила поредевшая нежить. Измотанный и с немеющими руками, у него не было ардии, которая открыла бы второе дыхание, он упал и ему вырвали глаза с кадыком.
Хем тоже выкладывался на полную, никогда не жаловался на усталость во время тренировок. Но химере плевать. Твоя стойка никогда не будет столь же прочной, как у Воительницы из клана Праутеи, потому что ты простой смертный. Тварь утянула его вниз, после чего сожрала заживо, начиная с органов в брюшной полости, чтобы мучительнее и зрелищнее всё было. Монстров для этого специально и выводили.
Парс, Джанин Онфор, Виллет и Коделол с Инаром. Последнего пришлось убить дважды, ведь после смерти он ещё и поднялся, намереваясь прикончить своего товарища двуручным полэксом.
Не менее кровавым вышел и второй бой. Но он даже не особо и впечатлил зрителя, который одарил этиамариев по большей части холодным равнодушием. А ведь там же пали ещё шестеро, чья смерть оказалась бессмысленной: они не смогли дать желаемого зрелища. Но для Вирда они всё равно оставались товарищами, имена которых он лично и выводил ножом на каменной стенке: Азель, Брортобрс, Траут, Литтон, Малиэль и Кудо.