— Крили! — громко прокричала зверолюдка, в сторону кухни, где была открыта дверь. — Одно фирменное блюдо!
Тем временем сама женщина в преклонном возрасте принесла напитки и тоже уселась за столик, напротив гостя. Потрёпанная временем и очень уставшая, она достала трубку и закурила. Её аристократ всё никак не мог вспомнить. Может быть какая-то подруга Вульфа? Или же новая работница, нанятая за прошедшее время? Нет, конечно же нет, осознание уже прорывается наружу. И оно настолько же неприятно, насколько неотвратимо.
— Лулу, кажется? — спросил Ланс.
— Почти, — хмыкнула зверолюдка и выпустила изо рта дым. — Лили.
— Да, точно, прошу прощения.
— Не переживайте об этом. Легко спутать, да и мы толком не были знакомы.
— А где остальные работницы? Кажется же ещё Лулу была, и Зайчиха.
— На Лулу запал один из наших постояльцев, после чего она ушла жить к нему. Через пять лет они даже поженились, что сделало её свободной. Зайчиха тоже нашла свою лужайку, а затем ещё одну и другую… В какой-то момент время взяло своё, Великий Предок в них захотел покоя, а там уже и денег удалось отложить, чтобы и ей гражданство купить, — флегматично рассказывала Лили, покуривая трубку, но вот к столику подошла Крили, амфибия. — О, храни тебя Этий, дорогая. Иди отдохни и прими ванну, твоей коже это пойдёт на пользу.
— Спасибо, — смущённо ответила молодая девушка и поклонилась, после чего убежала в угол комнаты, где сидели старик и ребёнок, там она что-то сказала своему сыну и далее уже убежала на второй этаж в ванну: помниться долго пришлось биться за проведение водопровода в это здание.
— Без них, конечно, тяжело, но Крили очень старается, — продолжала говорить зверолюдка. — Они прибыли сюда три года назад. Их маленькую бухту уничтожили демоны, почти всех убили. Так ещё и в море их беда ждала. Какая-то бродячая свора напала. Хорошо хоть рядом проплывали корсары, хотя они не особо спешили. Возможно, и вовсе брали на живца, чтобы пленить одну из тварей, а затем продать где-нибудь в Анхабари. С тех пор она здесь и живёт… пришла голодная, вымотанная, так ещё и ребёнком на руках… Ходила по домам и просила приюта, но никому нет дела до чужих проблем, своих и так с головой хватает… А у вас что нового?
— Всё по-старому, — тяжело ответил Ланс, понимая, что не сможет уместить всё произошедшее в одну беседу.
А затем нависла пауза. Аристократ не знал, что сказать и поэтому просто ел золотого окуня, слушая игру на губной гармошке. Постепенно начали приходить постояльцы. Таверна оживала и появлялись другие новые работники, полные эмоций и с горящими глазами, всё также носящие закрытую одежду с высокими воротниками, что даже не скажешь есть ли у этого смертного клеймо.
— А Ада к нам заглянет? — с некоторой долей мертворождённой надежды спросила Лили. — Помню она когда-то приезжала…
— В этом году вряд ли, у неё очень плотный график. Тренируется без остановок.
— И без выходных, — подтвердил Ланс, откладывая столовые приборы.
— Таков выбранный для неё путь. Выбранный вами путь, — осуждение прямо так и звучало в голосе зверолюдки.
Разговор явно не клеился и снова воцарилось молчание. А на столе всё также продолжало лежать запечатанное письмо. Много времени прошло, вот уже и ночь ложиться на улочке. Кругом веселье и играет музыка. Всё, как и тогда, за исключением одного важного момента. И наконец-то терпение у Лили кончилось, после чего она снова заговорила:
— Знаете, вы, маги, такие сильные и так долго живёте… Для вас мы лишь страница из жизни, а порой и вовсе только короткое предложение. Поэтому вам и не хочется заводить с нами дружбы. Оно и понятно, дракону же плевать на муравья. Но знаете, наша жизнь в принципе короткая, и уже вы по отношению к нам можете быть целой главой, аркой или и вовсе всем. Многие смертные даже боготворят архимагов, идеальных, мудрых, решающих все проблемы. Берут с них пример и восхищаются своими героями. В каком-то смысле, вы что-то вроде богов для нас. По крайне мере мы одинаково безуспешно пытаемся привлечь ваше внимание. В свою очередь вы всегда заняты чем-то куда более важным…
Лили замолчала и снова набила трубку табаком. Пальцы её жёлтые, лицо морщинистое, гладкая шёрстка поредела, глаза стали тусклыми и нет уже более той резвости, с которой она бегала между столиками. Время беспощадно, оно не обойдёт стороной никого.