Последние слова оказались произнесены с усмешкой, бросая неуверенный взгляд в сторону взломанного первого помещения. Впрочем, вряд ли голем врал или лукавил. Здесь действительно безопаснее всего, а сунуться сюда могут только те, кому на Аду в принципе плевать. Так что место крайне безопасное, спокойное, можно побеседовать с крайне мудрым Хранителем, так что и заскучать не получится. Но все дальнейшие действия удивительно явно обрисовывались буйством различных реакций прямо на лице Огненной Бестии.
— Лансемалион Бальмуар меня слушать не хочет. Повлиять на него я не могу. Не факт, что это могут сделать даже Халсу’Алуби или Алгиренда, а вы… — уже способная стоять на ногах воительница посмотрела на голема.
— Нет, я на него повлиять точно не смогу.
— Глава Гильдии тоже не сможет, ведь является прямым противником. А с ними… послание Арвина Риврана даже читать не стал… близнецов, судя по слухам среди гвардейцев, послали в далёкое путешествие с угрозой убить при следующей встрече… в Эдеме влиятельных смертных много, но имена мы быстро вычёркиваем. Никто из духовенства не подходит, ведь их, наоборот, более чем устраивает выбранный моим наставником самоубийственный путь. А значит… значит… остаётся только один смертный, к которому можно обратиться.
— Он тоже ничего не сделает. Даже пытаться не стоит.
— Думаете? Я может и не так долго знакома с Гранииром, но многое краем уха и не только слышала. Если хотя бы часть из этого правда, то…
— Ох… я понимаю, что мои слова тебя не переубедят, однако ещё не поздно сесть обратно за столик и выпить чаю.
В ответ Ада лишь отрицательно покачала головой, ведь уже тоже всё решила. Такой большой Эдем, но всем друг на друга плевать. Враги Ланса хотят лишь его смерти, союзники, даже Халсу’Алуби, видят в нём инструмент, которым нужно воспользоваться ради своих целей. Духовенство надело поводок, даже суженная явилась напоследок лишь для передачи своей просьбы. Всем плевать на его судьбу.
Но ведь остаётся ещё тот, кто видит в Граниире не возможность реализовать свои амбиции, а близкого смертного. Быть может, Адрион сможет выслушать и что-то сделать, ведь в конце концов он старший брат, а значит должен делать всё то, что не может младший. И пусть это звучит ужасно наивно и глупо, однако попытаться стоит. Тем более как уже известно и самой рабыни, Адрион не желает ей смерти, а значит не убьёт при встрече. Осталось только добиться этой встречи и рассказать о беде хозяина.
Глава 5
— Добро пожаловать, Окус Флокс. Вы задержались, — совершенно нейтрально без намёка на хоть какую-либо эмоцию произнёс Адрион Торвандори.
В свою очередь элементаль из чистой энергии, заточённой внутри неизвестных сплавов, ответил потоком теней в Кихарисе и занял единственное свободное место за круглым столом.
Некоторое время собравшиеся провели в могильном молчании. Говорить никто не спешил, каждый продолжал изучать своих союзников и врагов, с коими не всегда получалось встретиться лично и из-за этого оставались пробелы в сценариях. Даже от Надёжной Сестры оказались скрыты некоторые факты, хотя дело тут в упадке информационной сети агентов, вызванной внутренними распрями. В любом случае, служительница Гильдии не пыталась оправдываться и просто решала проблемы Эдема, выкладываясь на полную и даже больше.
Едва в мраморный зал для переговоров вошёл Окус Флокс, то тут же внимание каждого в зале частично перекинулось на гостя. Броня элементаля покрыта глубокими царапинами и даже трещинами. Сквозь них сочится чистый хар, который иногда приобретает физическую форму и даже кристаллизуется. Двух мнений здесь быть не может — одному из высшей аристократии сильно досталось от Лансемалиона Бальмуара и его смертных. Можно сказать тест на вменяемость гость Эдема прошёл.
Впрочем, не стоит думать, что элементаль слаб. Да, у него нет детей и даже физическое тело отсутствует, однако Окус каким-то образом до сих пор занимает своё место в иерархии сердца мира, не позволяя себя потеснить уже достаточно долгое время. Сколько уже лариосов из вида людей или эльфов успели сменить своих отцов? Дедов? Время беспощадно, но на подобных существ оно влияет куда меньше.