расывают на пепел кровавые блики; юноша трется своей прохладной щекой о пахнущую дымом алмуза щеку женщины; та, сморщив лоб, накрывает отнятой от костра рукой приоткрытое полное маслянистой смазки влагалище; юноша, глядя поверх грудей на грязную мочалку, откуда течет розовое, отрывает от него руку женщины, подносит эту руку к своим губам, нюхает, прикладывает руку к щеке женщины, целует фаланги; свободной рукой женщина хватает обслюнявленный член, удлиняющийся параллельно прижатым к икрам ляжкам; язык юноши высовывается из губ, его глаза щурятся, кончик языка касается ногтей на руке женщины; слезы выступают у нее на нижних ресницах; юноша, чей член тянут покрытые пеплом пальцы, пьет сладкие слезы — в глазу скопились крупицы сахара, оставленные там измазанными губами ребенка — , его рука вцепляется в шевелюру женщины, тянет; акли, стоя на коленях, вытирает жопу лоскутом, встает, запихивает окрашенный розовой кровью лоскут в тростник, сплетенный вокруг его талии, поддерживая рукой сломанный локоть, налитый фиолетовой кровью, идет к огню; он останавливается на расстоянии от костра, в точке угасания волн пламени, садится, смотрит на хрен, схваченный под красной задницей голубой рукой женщины; она наливает кипящую воду в чайник, полный чая, перца, гвоздики, сахара, ставит чайник на огонь, теплый рот юноши трется о ее ноздри; обезьяна, вцепившись руками в плечи юноши, соскальзывает, накрывает гладкий круп своим мягким мохнатым животом; женщина отпускает хрен, обнимает сцепившихся обезьяну и мальчика; мальчик наклоняется вперед, ложится грудью на колени женщины, присасывается к коленным чашечкам, кусает их, обезьяна лижет груди, сосет; женщина, напрягает шею, раздвигает ляжки, разводит рукой свои груди; мочится под себя, месит ногами впитавший мочу песок; юноша воркует, горячий член обезьяны блестит у его бока; тень женщины — с растрепанными густыми волосами — , сросшаяся с обезьяной, с юношей, накрывает все, зефир растворяется в потоке горячего ветра; акли закрывает себе рот, ноздри привязанным к уху лоскутом; раскаленное воспламеняющее горизонт солнце касается пестрой стратосферы; юноша, положив голову с пенящейся на губах слюной на колено женщины, засыпает, окутанный запахом мочи, жаром костра, она тем временем прочищает ногтем его ухо, отстраняет от своей груди, от розового горла рот обезьяны, наливает чай, пьет, обезьяна прижимается губами к ее горячей шее; рот акли пульсирует под лоскутом; женщина поднимает чайник, сливает три капли на песок; акли падает на колени у костра, развязывает лоскут, подносит к пламени две сложенные в виде чаши ладони; женщина наливает ему в ладони глоток чая; чай обжигает потрескавшуюся мозоль; мышцы щек акли вздрагивают; губы пьют бурую жидкость, язык выгибается у задней стенки глотки; его овеваемые паром ноздри источают грязные сопли, сперму; его ободранная кремнием грудь вздымается; подняв лицо, ресницы над синими в крапинках глазами, он снова тянет свои ладони; куда женщина, вытянув свободную руку — к потной складке локтя другой, налитой ярко-красной кровью, ласкающей хрен руки привалился съежившийся во сне юноша, чьи желваки шевелятся у ее колена — наливает еще один глоток обжигающего чая; акли окунает туда свое лицо, женщина сжимает хрен кочевника, гладит его, пропустив между пальцами; акли, присев на корточки, отступает к отпечатку, оставленному на песке его задницей, опоясывающими ее лохмотьями; кочевник приоткрывает глаза; женщина вливает ему между зубов, окаймленных запекшейся кровью, струйку теплого чая; акли, обвязав лоскутом роте измазанными перцем губами, прижимает обе ладони к животу, согретому разливающимся чаем; стадо бродит по каменистой пустыне: козел проваливается в пещеру, прорытую под верблюжьей тропой, где песок пропах бородавочником; козочки, стуча копытцами, прыгают по кремнию, к их шерсти липнут наэлектризованные кристаллы, слюда; козел ставит передние лапы наверх, на осыпающиеся края ямы; его глаза блестят, он бросается на козочку, кусает ее бок, опрокидывает на песок, подталкивает копытами, рогами к кустам; рогатые гадюки блестят; козел, со вздыбившейся шерстью, заталкивает ослабевшую козочку в заросли; рогатые гадюки плюют: яд забрызгивает глаза козочки; рогатые гадюки отступают в гущу зарослей, где переплетенные стебли покрыты тяжелой коркой; встав на дыбы, козочка бросается вон из кустов, покачиваясь, встает на колени, тычется в песок мокрыми глазами, у нее на лбу проступает красное пятно; козел, со свисающей на глаза шерстью, качается, торчит его красный покрытый наэлектризованными песчинками хрен; козочка, зарываясь лбом в песок, подставляет свои ляжки под небесное зарево; солнце окрашивает кровью ее задницу; козел, корчась от желания, бросается, вставляет в зад козочке, дергается; с их развевающейся шерсти вокруг разлетается пот, смазка, песок, камешки, пыльца, слюда; женщина, опустошив чайник, отталкивает юношу, встает, подбирает ребенка, возвращается под навес; заворачивает ребенка в свое теплое платье, снятое с крыши, кладет ребенка поодаль в углубление, устланное алмузом, дринном; ставит перед ним столбик, украшенный фигурками животных, крылатых, перепончатолапых, задастых, пускающих на свои груди из клювов гроздья яиц, фруктов: ребенок, сквозь закрывающую его глаза голубоватую ткань разглядывает аляповатые фигурки; женщина, прислонившись к животу верблюдицы, достает из кожаного мешка розовую муслиновую дохалу