Саркис уставился куда-то в бревенчатую стену, освещённую ярким уютным светом, а после отрицательно покачал головой, вновь хрустя остатками печенья:
— Прости, но вашими силами ничего добиться я не сумею. Маги из вас как из меня кухарка. Так что мне остаётся лишь покорно извиниться и покинуть всех вас.
Аделия опустила голову, явно расстроенная ответом и сейчас думающая, что именно сказать дальше.
— А тебе было страшно? — спросил Саркис, стараясь поменять тему.
Черноволосая девушка тут же кивнула, внезапно скрестив взгляд с богатырём:
— Страшно? Да, было. Даже очень. Посреди ночи стояли громкие пронзительные крики, свистел ветер, от дома к дому перебегали длинные узловатые тени… Я тогда еле убежала. Пыталась сделать всё скрытно, но пару раз практически попалась. По пути встретила остальных людей из нашей доброй компании, потом все вместе спрятались в уютном доме одного из них, — женщина внезапно схватила твёрдую мужскую ладонь, аккуратно и нежно проводя по ней своими тонкими женскими пальцами.
Саркис старался не обращать внимание, не реагировать и смиренно продолжать пить чай. Ничего она от него не добьётся, Саркис должен был быть сильным и непоколебимым, как высокая гора. Его было не пронять, не победить… Хоть он и был уже один раз полностью побеждён. Но это же ничего ровным счётом не значит, абсолютно ничего…
— Мы уже были в погребе, в тепле и безопастности когда в наш дом нагрянули эти убийцы, эти твари… Всё обошли, всеми половицами поскрипели. Нам казалось что наш конец уже настал, что найдут, убьют всех и не пожалеют… Однако они покинули здание по воле Бога и благодаря нашим молитвам… Знаешь, мне было так страшно, — она приблизилась к богатырю, по-прежнему смотря магу прямо в глаза, но сейчас с отсутствующей ранее смелостью. Она приближалась и Саркис мог видеть аккуратно выглядывающие из-под выреза небольшие, но такие соблазнительные холмики. Он мог чувствовать её приближающееся дыхание, мог видеть эти сладостные алые губы и он мог делать с ней абсолютно всё что угодно, что только душе захочется. — Мурашки, эта боль в горле, это с трудом берущееся дыхание, эта скованность в мышцах — я была уверена, что погибну. И всё время думала о тебе. О твоей силе, стати, глазах, о твоих делах и смелости… Мечтала снова увидеть тебя.
Аделия перешла на шёпот и Саркис уже практически сошёлся с нею в страстном поцелуе. Да, он мог уложить эту страстную женщину на стол и наконец войти в неё, стать с ней одним целым, услышать её стоны, потрогать миленькие груди и эти вставшие сосочки, познать и её нижние губы, с уверенностью целуя эту женщину куда угодно. Он был мужчиной и должен был повелевать. Он же был создан для всего этого, такова была его природа…
Руки Саркиса схватили Аделию за одежду, та ещё больше улыбнулась и наклонила голову, приготовившись к долгожданному отдыху с лучшим мужчиной в её жизни… Однако руки, было схватившие Аделию за одежду, лёгким движением отстранили её, заставив присесть обратно на стул, опустить взор куда-то к полу да зардеться как рябине.
Больше эдемский маг не позволит себе проиграть. Никакое природное начало да инстинкты не смогут вышибить из него, Саркиса, последний разум. Не будет плотских утех, не будет веселья и праздников, не будет горестных поражений. С гордо поднятой головой и так до самого последнего победного мига. Он не сдастся, он не будет сломлен, он не позволит женщине заставить себя прогнуться и подчиниться. Он не такой…
— Прости… Я уже должен идти. Знаю, разочаровал, но…
— Ты никак не изменился с нашей последней встречи, — спокойным размеренным тоном проговорила Аделия. — Это, считай, была проверка. Ты выдержал, ты победил, ты доказал.
Эдемский маг схватил кружку, опрокинул остатки содержимого в свой рот и улыбнулся, кладя ещё горячую кружку на освещённый мягким светом стол.
— Какая же ты хорошая, — искренне произнёс Саркис, отчего Аделия ещё больше засмущалась, тут же берясь за следующую печеньку.
— Да ладно, может я бы и вправду хотела этого… Но ты непоколебим. Даже я не могу разжечь в тебе это пламя, что обычно свойственно всему твоему полу, — да, она хотела утех, но прежде всего показала ему, Саркису, что не всё потеряно. Эдемский маг не изменился, он был готов к победам. И отныне поражений не будет. Он должен сделать всё, чтобы добраться до своей цели как можно быстрее!
— Вы тут сможете одни хоть, без защиты? — отчего-то спросил Саркис, снова скрещивая свой взгляд с её нежными красивыми глазками.
— Я не знаю. Но предположу, что да. Будем верить что ни одной твари на земле не получится пробраться в эту тихую и с виду мёртвую деревню, — улыбка её была красива, а глаза сверкали как алмазы.
«Она точно будет в безопасности. Я чувствую это. Всё будет хорошо…»
Живот скрутило. Невероятной силы спазм начинал выворачивать несчастного эдемского мага и лицо его исказила ужасная гримаса боли.
— Саркис, с тобой всё в порядке? — волнуясь как за сына спросила Аделия, с которой богатырь мог больше не встретиться никогда. Возможно, то были их последние минуты вместе, отчего живот разболелся ещё сильнее.
— Я должен идти… Я чувствую магию. Сильную и потихоньку приближающуюся. Бой я обязан дать как можно дальше от этой деревни… Ты должна меня понять, я делаю это ради вас. Я не хочу больше видеть своё бессилие и трупы, я хочу спасти как можно больше людей.
Черноволосая женщина встала со стула вместе с Саркисом, сочувственно глядя на него:
— Ты прав, тебе надобно торопиться, а я тут со своими чаями… — девушка подошла ещё ближе. Даже чересчур близко. Снова нарушила дистанцию. Снова совершила то же, что и минутами ранее.
Эдемский маг был твёрд, хоть его взор снова прошёлся по её сладким алым губам, таким соблазнительным и манящим…
— Я никогда не смогу тебя забыть, так что как найдёшь родного тебе человека, своего брата — возвращайся. А я буду тебя ждать. Всегда буду ждать, как и Демьяна.
Снова это имя и вновь страстное дыхание прямо у шеи мага. Снова наклон её прекрасной головы и плотно закрытые глаза.
Тяжёлая мужская ладонь коснулась её губ и отстранила девушку, окончательно и бесповоротно. Её глаза прошлись по его телу, которое уже развернулось и пошло к выходу, более не сказав ни слова.
— Удачи тебе, Саркис, — Аделия поправила свои шёлковые волосы.
— Удачи и тебе, добрая радушная хозяйка этого уютного дома. Спасибо за чаепитие, ты предала мне сил и решимости, — богатырь поправил свои волосы цвета вороньего крыла с редкой-редкой проседью, распахнул скрипучую дверь, последний раз повернулся. — Правда, я очень благодарен тебе. Спасибо и прощай.
Маг вышел из дома и дверь захлопнулась за ним, а Аделия грустно-грустно смотрела в стену, невольно начиная искренний плач:
— Возвращайся, мой богатырь.
И больше они так и не увиделись…
***
Он должен был покидать деревню как можно скорее. Демиург его нашёл. Саркис это знал. Брат шёл теперь по его магическому следу и эта встреча никак не могла произойти посреди и так разграбленных и выпотрошенных домов. Хотя бы выйти к лесополосе, уйти отсюда и обезопасить всех выживших. Не дать больше никому умереть, не дать никому пострадать. Это необыкновенный спазм в животе — брат был близок к Саркису, как никогда раньше. Такая аура, такая магия, такая сила — он был всё ближе, ближе и ближе.
— Демиург, неужто это и вправду ты? Я всегда знал, что наша встреча предрешена самой судьбой!
Тяжёлой поступью он, Саркис, маг из Эдема, выходил из деревни, подальше от песков и ближе к зелёным благодатным лесам. Он шёл, постоянно чувствуя преследование. Такое сладостное и долгожданное преследование, что искренне радовало его сердце. И совсем скоро они встретятся, две родные души наконец окажутся рядом и победит только лишь святая правда.
Погода всё также радовала глаза. Яркое солнце, ясное небо, весело летающие жужжащие пчёлки, порхающие шустрые птички. То была не пустыня, то не была и влажная дождливая погода. То было спокойствие, умиротворение и размеренная прохлада.