Она не поднимается и не опускается, как положено.
Однажды я так заснула — положила голову ему на грудь и одной рукой обнимала, а он зарылся пальцами в мои волосы, прижимая к себе, и я слышала, как бьется его сердце.
— Беременна? — переспрашивает она.
— Да, от вашего мужа.
Слышу, как она тяжело сглатывает.
— Люциус знал?
— Да.
И снова тишина.
— А Драко?
— Тоже.
— Ну тогда, — она берет себя в руки, — у меня точно нет выбора. Я увезу его за границу и сотру все воспоминания о том, что здесь было. Он никогда не узнает об этом. Правда убьет его.
Рон порывисто вздыхает.
— Так он не побеспокоит нас? Не будет искать Гермиону?
— Нет, до этого не дойдет.
— Как мы можем доверять вам?
— Даю вам слово, — тихо произносит она. — Я не позволю сыну вспомнить об этом. Я скажу ему, что его отец погиб в бою, и нас отстранили от дел в благодарность за его службу.
Еле слышный стон.
Вскидываю голову, и каждая клеточка моего тела наполняется надеждой…
Нет, это Драко. Его глаза все еще закрыты, губы едва шевелятся…
А затем опять все стихает.
Ты больше не должна надеяться. Ни на что. Все закончится сплошными разочарованиями. Мне казалось, я уже давно выучила этот урок.
Снова хватаюсь за мантию Люциуса. Не могу прекратить касаться его. Совсем скоро я не смогу…
Нет. Нет. Нет.
— Вы должны уходить, — поспешно произносит она. — Сейчас. Дай мне палочку.
Поднимаю голову: выражение ее лица серьезно как никогда.
— Вы, наверное, шутите, — в голосе Рона звучит безграничная решимость.
— Едва ли сложившаяся ситуация напоминает розыгрыш, — холодно отрезает она. — Если вы хотите, чтобы я помогла вам пересечь реку — а без этого твоей подруге не пережить путешествие, — тогда отдай палочку. Потому что она понадобится нам с Драко, чтобы аппарировать, едва мы окажемся на том берегу.
— Ох, это же так удобно для вас, не так ли? — шипит Рон. — А как же мы? Что делать нам?
— Взамен, — продолжает она, словно ее и не перебивали, — я позволю вам уйти первыми; обещаю провезти через реку и указать, в какой стороне ближайшая деревня. Она где-то в часе ходьбы или около того. Оттуда вы уж как-нибудь доберетесь домой. Впрочем, это уже не моя забота.
Рон вздыхает, качая головой.
— Какая же вы бесчувственная стерва.
Она удивленно вскидывает бровь.
— Может быть. Но вам не выбраться отсюда, пока я не получу палочку, Уизли. Решение за тобой. Только поторопись.
Несколько минут они смотрят друг на друга, я же полностью игнорирую их. При любом исходе для меня все останется по-прежнему — Люциус будет мертв.
— Думаю, у нас нет выбора, — стиснув зубы, признается Рон.
— Вот именно, — отвечает она.
Он глубоко вздыхает, делает шаг вперед и протягивает ей палочку, которую она принимает без тени эмоций.
— Отлично, — шепчет она и поворачивается ко мне и к телам, раскинутым на полу. — У кого из них ключ?
— Не знаю, — бубнит Рон. — У Беллатрикс, вероятно.
Нарцисса переводит взгляд на тело сестры, и лицо искажает гримаса. Она протягивает руку, но сразу отдергивает и качает головой.
— Хотите… хотите, чтобы я достал его? — робко вопрошает Рон.
Она тяжело вздыхает, потирая щеку.
— Если тебе не трудно, пожалуйста.
Склонившись, Рон шарит по карманам Беллатрикс и, найдя порт-ключ, протягивает его Нарциссе.
— Спасибо, — тихо произносит она.
— Стойте! — поспешно шепчу я.
Оба поворачиваются ко мне.
— Что… что будем делать с… с ними? — слова даются мне с трудом.
Она смотрит на Люциуса, и в этот миг я понимаю, что все еще держу его за руку.
— Не знаю, — отвечает она едва слышно. — Думаю… надо у… убрать их до того, как Драко…
Она не в силах продолжать.
Ей тоже трудно, я понимаю.
Боже, я не могу. Не могу оставить его. Я нужна ему. Он должен все еще нуждаться во мне.
Я вот-вот снова расплачусь.
Рон откашливается.
— Мы можем бросить… спустить их в реку, если хотите, — запинаясь, говорит он. — Что-то вроде обряда погребения.
Река?
Нет, он не утонет. Он не позволит этим существам забрать его…
Но я не могу бросить его здесь… гнить и разлагаться. О боже…
Это слишком. Я не стану думать об этом. Просто не могу. Иначе свихнусь.
Уже слишком поздно.
Так… что еще я могу сделать?
— Они чистокровные, — шепчет Нарцисса. — Они в момент окажутся на поверхности…
— Нет, если… — вздохнув, продолжаю, — я знаю, им нельзя здесь оставаться. Так что… так что можете использовать мою кровь, если хотите.