Он хватает меня за плечи и разворачивает, показывая, где мы оказались.
Мы находимся в чем-то похожем на… что ж, огромный зал лучше всего подходит под описание этого места. Его стены сделаны из темного камня и вдоль них тянутся пылающие зеленым огнем факелы. Подставки в виде каменных змей висят вдоль всех стен. Во главе зала находится пустой трон с огромной каменной змеей, возвышающейся над ним.
Какого чёрта…?
Я вижу, как несколько человек проходят в зал. Люди в черных одеждах.
Мой желудок сжимается от страха, и я невольно начинаю дрожать. Я не могу … о, Боже, я не могу …
— Тебе повезло, что наш хозяин, кажется, занят, — бормочет мне на ухо Люциус. — Будь он здесь, я уверен, что с удовольствием бы преподал тебе пару уроков уважения и послушания. Но не стоит беспокоиться, маленькая грязнокровка. Скоро, очень скоро, ты сюда вернешься и встретишься с ним, и уверен, что сочтешь его весьма… гостеприимным.
Значит, я в логове Пожирателей смерти.
И хотя я не знаю, почему я здесь, или что они собираются сделать со мной, или кто все эти люди, ясно одно…
Мне никогда отсюда не выбраться!
Темные фигуры становятся ближе. Один из них обращается к нам. У него низкий голос с легким русским акцентом.
— Его здесь нет Люциус, но он хочет увидеть ее, когда вернется. Он сказал, чтобы ты пока убрал ее.
Он? Кто? Нет… не может быть… Я НЕ ХОЧУ ОКАЗАТЬСЯ ПЕРЕД … НИМ!
Руки Люциуса отпускают мои плечи.
— Ступефай!
Я чувствую порыв заклинания, прежде чем оно поразит меня, а потом…
Темнота.
Глава 2. Страх
«Я чувствую страх, находясь в этом ужасном месте, страх, пересиливающий меня; я боюсь — ужасно боюсь — и нет мне спасения; я охвачен ужасом, о котором и не смел думать». — Брем Стокер, Дракула.
Страх, сущ. — неприятное чувство ощущения риска или опасности вне зависимости от того, реальны они или нет; чувство исключительной неприязни к какому-либо состоянию или объекту.
Так темно…
Где я?
Открываю глаза, но вижу только темноту. Странную, зеленую темнота.
Боже, я так хочу пить.
С моих опаленных губ срывается стон.
Все кажется таким размытым. Я вижу только этот странный темно-зеленый цвет.
Где я?
Моргаю, и очертания мира становятся четче. Низкий потолок, черный камень, зеленый свет…
И я вспоминаю.
Резко сажусь и морщусь. Все тело ноет и горит, но боль в голове не идет с этим ни в какое сравнение. Мне настолько плохо, что в ушах звенит так, словно меня огрели дубинкой.
Осматриваюсь, потирая затылок.
Я в крошечной… это клетка, тебя поймали, пташка — шепчет мне воспаленное воображение голосом Малфоя — старшего.
Я часто моргаю — совсем не моргать трудно. Одинокий факел вспыхивает зеленым светом, и теперь у меня появляется потрясающая возможность осмотреть свою камеру, хотя света и недостаточно — мои глаза болят от напряжения.
Как и следовало ожидать, здесь и взгляду то не за что зацепиться, кроме разве что той кучи соломы с одеялом на ней, которая, как я понимаю, будет служить мне кроватью.
Ну что ж, все могло быть намного хуже.
И что же, по-твоему, намного хуже?
Ну, мне не причиняют боли… пока. И я все еще жива.
Я глубоко вздыхаю. Нужно быть последовательной.
Во-первых… я в порядке?
Пытаюсь осмотреть себя. На руках — синяки, вытянутые, длинные, похожие на пальцы. Впрочем, меня это не удивляет. Этот подонок Люциус держал меня так крепко, что, я думала, он сломает мне руку. Вот что меня действительно удивляет, так это грязь, почти полностью покрывающая всю одежду. Я действительно грязная …
Заворожено провожу рукой по джинсам. На самых кончиках пальцев, забиваясь под ногти, остается эта отвратительно холодная, мокрая грязь. Подношу пальцы к лицу, растирая грязь между большим и указательным пальцами, пытаясь избавится от нее. Хоть какое-то утешение.
Я дотрагиваюсь пальцами до синяков, что он оставил. Кружу по контурам, прослеживая фиолетовые отпечатки грязными пальцами, игнорируя небольшую пульсацию боли при надавливании.
Эти синяки, должно быть, появились очень быстро, или же я здесь уже довольно долго. В голову приходит совершенно нелепый вопрос — была бы я уже в Норе, если бы Малфой не объявился в моей спальне?
В носу и горле защипало.
Чего, черт возьми, они от меня хотят? Почему они не могут оставить меня в покое?